Мне хватило всего пяти минут, чтобы освежиться и вернуться в комнату. Так неуклюже я пыталась показать свое спокойствие ему. Он ничего не говорил, но мне кажется, что ему очень весело видеть меня такой.
Подхожу к кровати в полотенце, смотрю на него тем самым взглядом, а после отхожу к комоду, где достаю сорочку. Сбрасываю прям при нем с себя мокрое полотенце и надеваю бежевую сорочку. Чего он там не видел… Все равно уже.
— Ты собрался здесь ночевать? — ложусь на край кровати.
Не знаю, как себя вести. Было бы странно, если бы я сейчас прижалась к нему и стала говорить, как все было прекрасно. А было и правда ничего… Я, конечно, лежала бревнышком, но все могло быть и хуже. Не думаю, что он ждал чего-то большего.
— Почему нет?
— Артем… — поворачиваю к нему голову. — Может, ты пойдешь к себе? Прямо сейчас.
— Ты хочешь, чтобы я ушел?
Все ему разжевывать надо.
— Издеваешься? — глубоко и нервно дышу. — Ты правда не понимаешь?..
— Что я должен понимать?
— Черт, это же элементарно. Мне нужно побыть одной, — округляю глаза.
Вот тебе и попытка держаться спокойной. Не выходит у меня.
— Мне кажется, что не нужно.
И вот он придвигается ко мне, а я спешу лечь на бок, на тот, чтобы быть к нему спиной. Вдруг, еще целоваться полезет. Опять растекусь перед ним, как мороженое. Я все еще не собираюсь забывать о том, что он что-то там задумал за моей спиной.
— Арина, — проскользил рукой по шелковой сорочке в районе талии. — Ты самая… моя. Тебе не нужно ничего стесняться и прятаться от меня. Поговори со мной, — утыкается носом мне в волосы.
Наверное, я никогда перед ним не откроюсь. Не покажу истинную себя. Я все еще помню — кто он, и какую роль играл в моей жизни до всего этого.
— Артем, я прошу тебя…
— Не проси. Повернись ко мне, — тянет к себе. — Арина, давай же, — все-таки разворачивает меня к себе, на спину.
Я смотрю в его светло-карие глаза и снова под каким-то гипнозом.
— Только не целуй меня, ладно? У нас с тобой не любовь, — шепчу я. — Я, конечно, не могу сказать и притворяться, что то, что было, ничего не значит, но… ммм…
Львов не дает мне договорить. Впивается в губы до боли в челюсти, точно зная, что я буду сопротивляться. Извиваюсь на постели змеей, но тщетно.
— Не надо! Не надо! — кричу я дважды. — Даже не пытайся все к этому склонить! Я все равно не соглашусь!
— На что ты не согласишься, Арина?!
— Не будет никакой свадьбы!