— Это ты сейчас так говоришь, — вкрадчиво произнес волк, и взяв прядь моих волос стал заправлять ее мне за ухо. — А будешь сопротивляться, так знай, твои старания будут такими же напрасными, как и твой план побега. Отец тебя не отпускает а уж я тем более.
Не задумываясь шлепнула его по руке, потом еще раз, да третий, чтобы уже убрал от меня свои волчьи лапы. Но это лишь побудило его на совершение преступных, совершенно непозволительных ему в моем отношении действий.
— Мммм… — схватил меня за оба края моей рубашки и рывком оторвал от стены, ворвавшись в мой рот голодным поцелуем. И только мой удар по его ноге, заставил его разорвать поцелуй. Если это, конечно, можно назвать поцелуем. Поцелуй — это когда оба хотят, а не тогда, когда один скулит, а другой удерживает. Драться с ним, не вижу смысла. — Ты мне не хозяин, и никогда им не будешь!
— Буду, — продолжал удерживать меня за ткань, проводя большим пальцем по моей нижней губе. И как бы я не мотала головой, он все время возвращал ее так, как ему нужно. — Я тебя перевоспитаю, если не перестанешь себя так вызывающе вести.
ГЛАВА 23. Ни душой, ни телом
Губы горят алым пламенем, голова находится в каком-то коматозе, сейчас глядишь упаду в обморок и прямо в руки оборотня. Нет, этого нельзя допускать.
Смотрю на него, прокручиваю его слова в голове снова и снова…
Поверить не могу… Может, это все мне снится? Зачем ему я? Человек?! Тем более такая язва? Я же с первого дня дала ему понять, что связь с волком меня не интересует. Но его, видимо, это не особо и волнует. Видит цель, и его теперь не остановить. Только вот он одну существенную деталь не учел. Между мной и им, все еще есть мой отец, который не отдаст меня!
Хозяином моим он не будет! Моя жизнь будет принадлежать только мне! Я не повторю судьбу своей матери! Ни за что!
— Мой отец тебя…
— Он будет только рад. — схватил меня пальцами за подбородок, заставляя смотреть только на него.
— Ты что, с ним уже разговаривал? — сердце стало заходить от волнения. — Обо мне? О нас?!
— Напрямую нет, — мне отец ни слова не сказал об этом за все эти дни, а я лишь немного жаловалась ему на волка по мелочам. Он же просил меня его слушаться. Вот и все наши разговоры с родителем обо мне и волке. — Это я сделаю, когда он вернется. Или… мне даже просить его не придется. Возможно, скоро подтвердится, что нас связывает нечто большее, чем просто мое желание, — не о истинной ли связи он говорит? — Ты же знаешь о законе, — да будь он проклят этот закон. Я от этих законов собственно бежать и собралась.