На вахте одиноко висел ключ.
Я взметнулась наверх, ворвалась в комнату, до сих пор хранящую наше тепло. Здесь аура ещё оставалась той же – искренней, ласковой, сладкой…
Сейчас я разрушу её.
Ложь, всё ложь! Отвратительная, грязная ложь!
Слёзы снова градом полились по щекам. Рывком я сбросила платье, швырнула на диван. Внезапно поняла, что всё ещё держу в руке кольцо.
Медленно положила его на стол – красивое, нежное колечко… Сколько надежд было связано с ним… Отошла, прищурилась, посмотрела на него, почти теряя разум, и вдруг даже засмеялась, но тут же оборвала смешок.
Так же медленно, как в полусне, собрала свои нехитрые пожитки, переоделась в джинсовые шорты и серую маечку…
И током ударила здравая мысль.
Паспорт.
Мой паспорт со штампом о браке остался в свадебном зале, на стуле, в маленьком белом клатче.
Значит, я не смогу взять билет на поезд, чтобы уехать отсюда, исчезнуть, раствориться, словно меня и не было…
Грёбаная Валя-Лена!..
Лена. Имя садануло по вискам, болезненно, тяжело. Но…
…во внутреннем кармашке чемодана лежит паспорт Лены! И на некоторое время я смогу им воспользоваться…
Это нечаянное озарение причинило одновременно и радость, и боль, будто ударило двумя стрелами. Я даже не знала, что так бывает.
Снова облекаться в ненавистный образ…
Может, вернуться за паспортом в ресторан?.. – слабо подсказал разум, но под натиском чувств моментально спрятался.
Увидеть его ещё раз? Объясниться? Перед Денисом, гнусными гостями… Я этого не выдержу.
Взмолилась – за что??? За то, что потянулась, поверила, полюбила?!
Паспорт Лены был на месте.
…Ну хотя бы чтобы только уехать отсюда!
Не могу оставаться в этом городе ни минуты, ни секунды!
Не хочу… – Силы покидали меня.
Но женой Макса не хочу быть ещё больше, не желаю, не желаю!..
От пола до потолка пронизанная моей любовью, моими мечтами и чаяниями комната общаги молча наблюдала теперь, как терзается и рвётся в кровавые клочья моя душа.
Всё отзывалось безысходной болью – смятая постель, уютный столик, две кофейные чашечки, стоящие рядышком на полке…
Его полупустая пачка сигарет на подоконнике… «Ласковый берег».
Вспыхнули в памяти осколки воспоминаний о Рубиновске – наш ласковый берег…
Я в бешенстве схватила пачку, смяла и отшвырнула в угол комнаты.
И как меня угораздило поверить, что он мог полюбить меня?!
Тусклое зеркало шкафа при свете дня безжалостно отразило мой облик – искажённое страданием лицо, опухшие глаза, красный нос. Хрупкое тело подростка. И такой заморыш надеялся очаровать высокого спортивного красавца…
Опустившись на колени, уткнувшись лбом в пол, я завыла – дико, беспросветно. Слегка отросшие и красиво уложенные волосы разметались по полу. Пенсионеры из другого крыла на даче… Хорошо… Я выла в полный голос, а комната, казалось, жалела меня, мотала шторой от ветра, прикасаясь к лицу, гладя по щекам…