Медсестру же как будто что-то держало в палате. Она нерешительно потопталась на месте, потом прошагала к раковине, открыла кран и помыла руки и, наконец, внезапно отважившись, подошла к моей койке и поправила простыню в изножье, внутренне готовясь к какому-то разговору.
– Это не врач был… – вдруг шепнула она, оглянувшись на дверь.
– Не врач? А кто?! – дёрнулась я в испуге.
– Нет-нет, Никита Владимирович – завотделением, а вот тот, другой…
– А кто-о-о? – протянула я, трясясь, как в Паркинсоне, по выражению Макса.
Тамара Семёновна ласково улыбнулась.
– Посетитель. Так положено, что в белом халате… Он сказал, что твой родственник. Нельзя было к тебе пускать, но он очень просился, я и пустила. Никите Владимировичу только не выдавай меня, ладно? Он очень строгий, ни за что не разрешает, если нельзя беспокоить больного…
«Теперь всё ясно. Амнезия…», – подумала я с ужасом.
Медсестра смотрела на меня, ожидая ответа.
– Не выдам… – произнесла я рассеянно. – Только я его не узнала… Это последствия стресса? Это страшно?!
– Будем надеяться на лучшее. Видимо, это реакция организма на очень сильное эмоциональное потрясение. Но постепенно все процессы должны прийти в норму. А навещал тебя твой брат. Он себя назвал и указал в квитанции – Донников Илья Викторович.
– Какой ещё брат?! – вскричала я.
Тамара Семёновна приложила палец к губам и укоризненно покачала головой.
– Конечно, брат. А зачем чужому человеку тебе палату оплачивать и лечение? Апельсинов вон принёс… В тумбочке лежат.
Она подозрительно покосилась на меня, и, немного помедлив, осторожно предложила:
– Можно попросить Никиту Владимировича, чтобы он направил тебя на консультацию психиатра. Хочешь, я сама с ним поговорю?
Заметив выражение ужаса на моём лице, Тамара Семёновна чуть сбавила обороты и, дружески похлопав меня по руке, присовокупила:
– Ну-ну, детка, пугаться не нужно… Нужно вовремя лечиться.
Я с трудом проглотила застрявший в горле комок.
Нельзя показать ей, что со мной что-то не так. Не ровен час, психиатр назначит лечение в стационаре до тех пор, пока я не признаю в Донникове родного брата…
Мысли мои смешались.
Уже не раз бывало, что у меня случались провалы в памяти. Взять хотя бы инцидент с забытой на две недели работой… Вот и сейчас я не могла понять, то ли это чей-то хитрый обман, то ли я действительно опять чего-то не помню… Брат… Откуда он взялся?.. По какой линии?..
На всякий случай, видя, что Тамара Семёновна пристально наблюдает за мной, я хлопнула себя по лбу и изобразила внезапное прояснение памяти:
– А-а… Вспомнила! Троюродный…