В глазах Айвера появился недобрый блеск. Что-то мне подсказывало, что мое признание отношениям братьев ничего хорошего не сулит, но вины за собой я не ощущала. Наоборот было до странного приятно насолить магистру после всего, что он мне наговорил.
— И что ты ему сказала? — голос мага звучал спокойно, но, думаю, это была не более, чем маска.
— Что ж, в каком-то роде он добился своего… — не смогла удержаться от театральной паузы я. Уж очень велик был соблазн подразнить Айвера. Но мои следующие слова произвели на жениха неизгладимое впечатление, — Я сказала ему, что лучше не связываться с ведьмой, если он не хочет лишиться собственных рогов.
От неожиданности маг запнулся о небольшой камешек, а затем расхохотался, да так искренне, что и я не сдержала улыбки.
— Ты действительно нечто, Колючка… Сказать такое моему брату… Он, наверное, до сих пор от твоих слов не отошел…
— Ему не стоило меня злить… — покачав головой, призналась я, а затем добавила, — Все-таки кровь дракона и ведьмы — не лучшее сочетание… Разбудил природную вредность. Надеюсь это не добавит мне проблем с учебой. Пока что с меня хватит и магистра Вралрона с его чудовищными тренировками…
Айвер оставил меня у самого общежития, напоследок пообещав, что больше неприятностей из-за его брата у меня не будет. В этом я сомневалась, но промолчала, и отправилась приводить себя в порядок перед встречей с мамой.
Она, конечно, будет рада видеть меня любой, даже растрепанной, но ни к чему гулять в таком виде перед дворцовыми слугами. Я ведь уже не ребенок…
Мысль о том, что взрослая здравомыслящая ведьма вряд ли пошла бы на такое безрассудство, как фиктивная помолвка с хитрым демоном, гнала прочь, как и о том, что случилось с бедняжкой Алиссией. Ну не могла же она в самом деле атаковать меня магией только потому, что влюблена в якобы моего жениха? Хочется верить, что нет, хотя, должна признать, в нашем мире бывает всякое, и любовь сводит с ума не хуже ненависти…
Под душем стояла дольше, чем обычно. Губы, как и щеки, все еще горели от поцелуя, и я знала, что мама сразу все поймет, но говорить об этом была не готова. По крайней мере сейчас.
Переодеваясь в платье с летящими рукавами, украшенное серебряной нитью, я примерно догадывалась о том, что меня ждет. Примерка подобранных мамой и бабушкой нарядов, встреча с учителем танцев и запоздалый разговор с отцом. И вот, если о танцах и нарядах я все еще имела неплохое представление, то о том, что делать с последним, не имела понятия. Я никогда не лгала родителям в лицо, тем более о таких важных вещах, и меня грызло чувство вины, но отступать было поздно. Я не могла просто так уехать из академии, тем более теперь, когда опоила Айвера непонятным зельем.