«Прекрасно, для полного счастья мне только этого не хватало…»
Я никогда не была трусихой, но рука сама собой потянулась к поясу, где обычно висела сумка с заветными зельями, которой, понятное дело, при мне не оказалось. А все потому, что девочки уговорили меня оставить ее в нашей комнате.
Тогда я подхватила юбку и стремглав побежала к женскому общежитию, но за очередным поворотом меня ждало препятствие. Очень привлекательное и уверенное в своей неотразимости препятствие, в которое я врезалась, не успев вовремя затормозить.
Сердце все еще колотилось от страха. Ладони тут же уперлись в рельефный торс мага, и я тихо охнув, подняла взгляд на того, кого едва не сбила с ног… Лучше бы я этого не делала.
— Не ушиблась? — спросил он, придерживая меня за талию. Я ни за что не призналась бы в этом вслух, но тепло его ладони приятно согревало, и, не будь его хозяин таким бесстыжим бабником, мне это бы даже понравилось, но передо мной стоял никто иной, как Николас Айвер, и он был последним магом, с которым я бы хотела вот так стоять…
— Прости, ты не мог бы меня отпустить? — хмуро спросила я, бросив многозначительный взгляд на его руки.
— Может и мог бы… — с улыбкой ответил он, но прошла почти минута, а мою талию все еще придерживали и, кажется, даже погладили через ткань платья. И мне бы возмутиться, вот только от такой наглости я совершенно дар речи потеряла. А вот маг — нет.
— Так это правда? — тихо спросил он, заглядывая мне в глаза. Я почувствовала, как щеки медленно наливаются румянцем.
«Так, а ну приди в себя, Джули! Это же Николас Айвер! Бабник и негодяй! Не вздумай вести себя, как влюбленная дурочка!»
— Что?.. — переспросила я, пытаясь прогнать наваждение. В стальных глазах мага заплясали смешинки, и он притянул меня ближе, опаляя кожу горячим дыханием.
— Что ты скорее съешь живую лягушку…
Увернуться я уже не успевала, так что попросту зажмурилась, с дрожащим сердцем ожидая того, что должно вот-вот произойти, но, вместо поцелуя, я почувствовала лишь нежное прикосновение к макушке. От дыхания мага стало тепло, а еще немного щекотно, и он отстранился.
— Попалась… Разочарована? Или может ты ждала настоящего поцелуя?.. — спросил Николас, глядя на меня с улыбкой.
Вспыхнув, я отмерла.
Тишину сада прорезала громкая пощечина, и меня, наконец, выпустили из объятий. Ладонь все еще горела от удара, а я тяжело дышала от волнения, но ни капли не жалела о принятом решении.
— Я не одна из твоих кукол, Айвер! И не позволю с собой играть! — выпалила я и, круто развернувшись, гордой походкой направилась к общежитию.