Я улыбаюсь, смеюсь, кривляюсь и паясничаю, перебрасываясь быстрыми шутками с редкими знакомыми.
Живу.
Даже не понимала, как сильно академия с ее непрерывным изматывающим обучением на самом деле подавляла мою живую натуру. Но сейчас, даже вдали от родных, я вдруг почувствовала, что снова стала собой.
Какой-то парень вдруг подхватывает меня на руки, вскидывает вверх и вместо того, чтобы начать продумывать способы особо изощренного убийства без задействования лопаты, которой у нас по-прежнему нет, я смеюсь, захлебываясь необузданными эмоциями счастья и веселья.
Новый партнер пропадает так же внезапно, как и появился, а из толпы вдруг выныривает раскрасневшаяся Мила, и мы, хватаясь за руки, кружим на месте, хохоча сами не понимая от чего.
Взгляд.
Взгляд, пробивший мурашками по коже, вдруг врывается в одурманенное сознание, и я рефлекторно оборачиваюсь.
Я не вижу его сквозь дымку танцпола в мешанине красок и тел, не вижу, но чувствую, что он смотрит на меня не отрываясь. И понимаю, что смотрит давно.
Только на меня.
Довольное шипение зарождается где-то в груди, но я не спешу его выпускать.
Пусть смотрит. Я не хочу сейчас играть.
Отвожу взгляд и снова отдаюсь музыке и существам вокруг. Раскрасневшаяся, с растрепанными волосами и горящими восторгом глазами, я танцевала и танцевала, одаривая всех вокруг искренней, совсем не змеиной улыбкой. Открытость всему новому, детское стремление к интересному, внутренний свет, что так часто приходится гасить, чтобы соответствовать образу приличной змейки, вырвались на свободу, сломали «правила внутреннего поведения», но было неожиданно всё равно.
Завтра может и не наступить, а в этом моменте мне хочется жить.
Кто-то из своих снова хватает меня за талию, приподнимает над полом и кружит-кружит-кружит. Так быстро, что хочется кричать от восторга. Обнимаю партнёра за шею, чтобы не улететь случайно в других танцующих, но внезапно горячие руки на талии холодеют и пропадают, отчего я резко соскальзываю на пол, все же успевая встать на ноги.
Ладно-ладно, будем считать, что демонстрация «танцевать тебя можно, но хватать нельзя» прошла успешно.
Вот же противные драконы, и принципиально же испортить всё, что связано не с ними.
Продолжаю танцевать, но хватать себя больше не позволяю, ловко и не обидно уворачиваясь от ненавязчивых поползновений. Но когда музыка снова подходит к кульминации, Ника отвадить от себя не успеваю, и тот на правах друга в стремительном элементе подхватывает меня за талию и подбрасывает в воздух. Краем глаза замечаю, что со всеми легкими девчонками вокруг происходит то же самое, но для моего драконища ревнивого это видимо не аргумент, так как стоит мне только оказаться на земле, как сильные холодные руки обвивают мою талию словно лианы.