Досадно.
— Ого, как тебя удавалось держать оборону? — восклицает Мила, усаживаясь рядом с человечком.
— Всем недовольным я говорил, что тот самый парень, который в команде со змеёй, — Ник коварно улыбается.
— Вопросов больше нет, — Мила улыбается в ответ и все трое смеются.
Мне не смешно, и у меня есть вопросы…
— Астра, а я тебе блинчиков принёс, — Ник мастерски переводит тему.
У меня всё еще есть вопросы, но теперь у меня есть и блинчики.
Сложный выбор.
Намазать блинчики джемом или сметаной?
— Волнуетесь перед первым учебным днём? — очень по-светски спрашивает Демьян, пока я сосредоточенно намазываю блинчики фруктовым вареньем.
— Ужасно, — признается Мила замогильным шёпотом.
— Конечно, волнуемся, — судя по подрагивающим рыжим кудряшкам, Ник волнуется даже очень.
Пауза.
Ем блинчики.
— Астра?.. — тянет Демьян неуверенно.
— Фто? — спрашиваю с полным ртом и полным непониманием.
— Спрашивал, волнуешься ли ты?
— Меня ты не спфашивал, — отвечаю, с трудом проглатывая.
— Это подразумевалось, — Мила вздыхает.
Ох уж это общение, столько с ним сложностей.
— Не волнуюсь, — честно отвечаю, намазывая сметанкой следующую партию блинчиков, — не вижу повода.
— Эм-м-м, — тянет Демьян, но я уже дальше жую блинчики.
— Давайте просто признаем, что она безнадежна, — вздыхает Мила, и все трое как-то разом успокаиваются.
* * *
— Где же эта чёртова аудитория?! — истерит Ник полчаса спустя, бегая между соседними дверьми с номерами 123 и 127. Где-то между, видимо, есть пространственный карман, ибо ну совершенно непонятно, как ещё могло потеряться целых три кабинета.
— Скорее! Идёмте в другом крыле посмотрим, пара уже идёт! — Мила истерит не меньше.
Я же совершенно спокойна.
Мы идём, пара идёт. Звучит, как будто всё в порядке.
Аудиторию мы всё-таки нашли где-то между 101 и 102 кабинетами в прямо противоположном крыле от того, куда вели логика и здравый смысл. Влетали мы в неё на такой скорости, которую я раньше могла развивать, разве что, улепётывая от мамы, когда у наших соседей в очередной раз самым загадочным образом пропадали лягушки. Ну или когда вкусняшки дома заканчивались, а сестра не желала заканчивать их поглощать. Но чтобы лететь на такой скорости к мужчине, который ещё и не собирается меня вкусно кормить — да никогда!
— Третьи, — усмехается ректор, сидя на краешке единственного на всю большую аудиторию стола.
— И где наша медаль? — рефлекторно выдаю, параллельно оглядываясь. В просторной, отделанной в теплых пастельных тонах комнате с огромными панорамными окнами царит удивительное благодушие и пустота. На полу в строго соблюденном порядке, на расстоянии метра друг от друга, лежат резиновые плотные коврики, а единственный стол, у которого, скрестив руки на груди, полусидит ректор, скромненько сдвинут почти в самый угол.