Марат взял на руки свою новорождённую дочь и застыл. Со стороны могло показаться, что он просто боится держать такую мелочь в своих огромных, неуклюжих, созданных исключительно для вышибания мозгов ручищах. Но Саид увидел его взгляд в этот момент. Взгляд отца. Там столько любви было, столько ярости к тем, кто может причинить мелочи боль. Столько обещаний и клятв в одном взгляде… Марат порвал бы любого, кто просто нехорошо посмотрел бы на его дочь. В клочья разодрал бы, псам скормил, как сделал это с убийцей своего сына.
И сейчас, вспоминая тот взгляд старшего брата, Саид ненавидел Смирнова за то, что он позволил сосунку Шевцову приблизиться к Наде тогда. Если он бесстрашный, почему не заступился? Или всё же Саид ошибся, и перед ним сидит трус?
– У тебя, сынок, всё в порядке с головой? – парировал Смирнов. – Или ты что же, купить нас задумал?
Ну прям идеальные родители. Незаслуженно оскорблённые. С виду. И только с виду.
– Вы были правы насчёт бандитов. Мы бандиты. И иноверцы для вас, да. Как и вы для нас. Но у нас есть свои принципы и устои. У нас есть традиции. У нас есть незыблемые законы. На членов нашей семьи покушаться никому не дозволено. А кто попытается, тот расплатится своей кровью и кровью своей семьи. И мне всё равно, кто это будет. Кто посмеет положить глаз на женщину, которая по праву моя, того я казню своими руками. Кто посмеет помогать этому безумцу – поплатится также. Я никого не пощажу. Даже родителей своей невесты. Понимаете меня? – подался вперёд.
– Саид, не стоит так резко. Я не думаю, что родители Нади приехали сюда для того, чтобы ей навредить. Они просто запутались, ведь так? – отец уже раздавил своим авторитетом Смирнову-старшую. Поспособствовал и безжалостный вид боевого ствола, лежащего перед Саидом и смотрящего дулом прямо в их сторону. Мать Нади сидела еле живая, то и дело прикладывая ладонь к груди.
Что такое? Страшно? А девочке, одной, беззащитной страшно не было? Когда её толпой имели уроды, которым повезло родиться в богатой семейке? Ей каково было, они хотя бы раз задумались об этом?
Саид вот каждый день думает. Иногда жалеет о том, что узнал. Лучше бы не знал. Чтобы не жгло так нутро, чтобы гневом не застилало разум.
– Мы уже всё сказали, – продолжал гнуть свою линию Смирнов, чем уже изрядно подбешивал. – Свадьбы не будет. Наша дочь уезжает с нами.
– Не дошло, значит? Что ж, оставлю вас наедине. Проведаю свою супругу, – отец поднялся, хлопнул Саида по плечу, тем самым умывая руки и оставляя дипломатию позади. Он попытался. Именно это и хотел сказать Хаджиев-старший своим неуважительным уходом. Плевать он на них хотел с этой минуты.