Махмуд закрыл за ним дверь, снова встал в стойку, сжав пальцами запястье другой руки.
– Иди. Жди меня на улице, – велел своей жене Смирнов, и та беспрекословно послушалась.
– В таком случае, ваша дочь забудет о вашем существовании, и даже отступных вы не получите. Вас отправят назад, к вашему дружку и, так понимаю, спонсору – Шевцову. Ведь это он послал вас за Надей. Он хотел, чтобы вы увели её из нашего дома. Чтобы беспрепятственно расправиться с ней. Я ведь прав, – вопрос так не стоял, нет. Вопросов тут вообще не стояло. Саид говорил утвердительно и уверенно. Знал уже, что прав. – Единственное, что мне интересно сейчас услышать от вас: Шевцов дал вам задание, чтобы вы узнали, что с его сыном? Можете передать ему, что они встретятся. Довольно скоро, как я думаю.
Ухмылку Хаджиева и испытывающий взгляд Смирнов выдержал стойко. Лишь нервно дёрнулась нижняя губа. Медленно поднялся, упираясь руками в столешницу.
– Да пошёл ты со своими Шевцовыми знаешь куда? Ты, сынок, думаешь, я слеп? Ты думаешь, я не знаю, что моя дочь не виновата?! Думаешь, я не знаю, что с ней происходило? Что этот ублюдок с ней творил, думаешь, не знаю?! – Смирнов сорвался, и голос его теперь звучал громко и яростно. Махмуд сделал шаг в направлении стола, на что Саид кивком головы велел ему выйти. – Да я получше тебя знаю, чем вы, богатеи, пропитаны! Чем вы дышите и чем несёт от вас! Я прошёл Первую чеченскую войну! Я ваш Грозный защищал! Не только русских в нём, но и ваших! А потом вернулся, чтобы спокойно растить свою дочку и обеспечивать семью! Я своими руками строил её будущее, пока не пришёл щенок вроде тебя и не забрал у меня мою девочку! Пока не обесчестил её, как последняя мразь! Я хотел его убить. Хотел удавить эту тварь своими руками! Но они прислали мне записи… – тут он осел на стул, склонил голову, и Саид заметил, как по щеке Смирнова скатилась слеза. – Записи, на одной из которых эти ублюдки мою дочку… Надю мою… Мать Нади тогда беременна была. Увидела это, и выкидыш случился. Через несколько дней я включил вторую запись. На ней была уже другая девочка. Ровесница Нади, а может, даже младше. Накачанная то ли алкоголем, то ли наркотой… Они её едва не извели. Порезали всю. Я узнал потом, девочка чудом выжила. Но её увезли куда-то, я не смог найти. Такого зверства, сынок, я не видел даже на войне. Там было всякое, но там… Там ты стоишь лицом к лицу с врагом и знаешь, за что воюешь. А эти девочки… – он тяжело выдохнул, закрывая глаза и мотая головой. – Чем они провинились перед этими уродами? Да ничем. Просто те хотели развлечений.