Забирать меня из санатория снова приехал водитель Норы. Помог поднять чемодан в квартиру, и тут же появилась сама его хозяйка.
- Иван, у тебя есть час свободного времени. Перекуси где-нибудь, я тебе наберу, когда понадобишься. А я пока невестку накормлю.
Дав наставления водителю, она радостно раскрыла объятия и расцеловала меня.
- Рина, детка! Ты посвежела! Похорошела! Никита заново в тебя влюбится, - весело заворковала Нора.
- Почему заново?! Он что, успел меня разлюбить, - в тон ей, беззаботно ответила я.
Вернувшись домой, я любовалась каждым уголком. Я скучала не только по Никите, но и по привычной жизни. Убираться кто-то приходил. Но приходящие домработницы не несут тепла. И квартира выглядела какой- то выхолощенной, что ли. Как гостиница.
- Давай, девочка моя, в душ, потом вещи разберешь, а я пока закажу доставку из ресторана.
Нора окружила меня такой заботой, что мне неловко стало за свои негативные мысли в ее адрес.
- Если можно, я буду рыбу с овощами.
- А десертик?!
- Вы же не едите? - изумилась я.
- Я, конечно, не ем. Да и тебе не стоит увлекаться. Но сегодня можно. Отметим твое возвращение. Там и свадьба. Посидим за чаем, обсудим. А Никита вернется, половина вопросов будет решена.
Божечки! Ну как же хорошо быть богатым!
Я успела только освежиться в душе и разобрать чемодан, как прибыла еда. Перекусили мы на кухне, а чаевничать отправились в гостиную.
Восхитительные пироженки с ароматным чаем, свекровь, которая не пьет кровь, а наоборот ведет себя, как родной человек - хотелось себя ущипнуть.
- Вот, я привезла каталог свадебных платьев, начнем выбирать фасон, оттенок цвета. -Нора, казалось, лучилась счастьем. - О, профитроли просто божественны!
Откусив пирожное, она картинно закрыла глаза и покачала головой в знак восхищения. Запив чаем сладость, она вдруг слегка нахмурила брови.
- Рина, ну вы с Никитой должны бережней относиться к вещам, - легко, как двадцатилетняя, она поднялась с дивана и наклонилась к креслу, рядом с которым поблескивала сережка из белого золота и наверно с бриллиантом.
- Красивая. Но такие вещи должны храниться в шкатулке с отделениями. Я тебе подарю. У меня их много. Но сейчас вам выговор. Рина, тебе плохо?
Еще вопрос уже прозвучал, как сквозь вату. «Уши у меня не проколоты», - хотела возразить я, но язык, словно под анестезией, не захотел шевелиться.
- Я говорю, нехорошо разбрасываться драгоценностями. Они требуют уважительного к себе отношения. Рина?!
Я выдохнула, с трудом пытаясь усмирить бешеную пульсацию в висках и учащенное сердцебиение. Это, наверно, то, что бабушка называет давлением.