Надя замирает в нескольких сантиметрах от меня. Лишь частое, поверхностное дыхание выдает ее волнение.
— Ты мне врешь, — наконец-то говорит она.
— А какой мне смысл, детка? — отвечаю сухо. — Констатирую факт. Говорю то, что есть, Надь. Не нужно выставлять меня подонком в своих же глазах, когда обвинения беспочвенны.
Надя смотрит на меня с вызовом. Не верит, значит. Ну, что ж. Дам ей время покопаться в воспоминаниях. Только в комфорте.
— Надь. Я сюда приехал не ругаться. Не выяснять отношения. Мое предложение насчет того, чтобы попробовать начать все сначала, в силе. Можешь подумать над ним. Я тебя не тороплю. Да и времени у нас теперь навалом. После того, как усыновлю Алису, тебе уже так просто не удастся сбежать, — подмигиваю непринужденно девушке, но в голосе холод, уверенность.
— Я вернулась домой не для того, чтобы бегать, Глеб. — Надя снова увеличивает между нами расстояние. — Так зачем ты здесь? — Кидает на меня мимолетный взгляд, а сама начинает перекладывать вещи с места на место, мельтеша перед глазами.
— Я за тобой и Алисой приехал. Поедете ко мне домой, — не прошу, утверждаю.
Надя переводит на меня сердитый взгляд.
— Твоей самоуверенности нет предела, Глеб! — возмущается она.
— Я не договорил. Поживете там несколько дней, а здесь хотя бы все приведут в порядок. Я думал, успею все сделать за пару дней, пока ты поживешь у Веры, но, видимо, не судьба. Здесь я вас не оставлю, даже не думай об этом. Тем более этот болван теперь знает, что ты вернулась.
— Я не поеду к тебе. И точно с тобой жить под одной крышей не буду… Даже не мечтай об этом!
«Упрямая!» — хмыкаю про себя.
— Слушай, Надь. Я же тебя не в кровать к себе зову. Включи, пожалуйста, голову! Я, конечно, понимаю, что жить и здесь можно, но… увы. Моя дочь не будет здесь находиться. Не позволю. Так что тебе лучше согласиться.
Девушка поджимает губы. Даже замечаю, как пальцы в кулаки сжала от того, что ничем не может мне апеллировать, потому что мозгом понимает, что я прав.
— На два дня, — медленно выдыхает Надя, — и у меня есть условие.
Вздергиваю бровь вверх.
— Слушаю?
— Ты с нами эти дни жить не будешь.