— Ну чего-то, малышка, не плач, — успокаиваю ее, глотая ком в горле, глажу ее по голове, чтобы там ни было, а она лучшее, что было в моей жизни, — все нормально, Кать, так бывает, ты молоденькая еще, я все понимаю.
— Ничего ты не понимаешь, — всхлипывает малышка и цепляется пальчиками в ворот моей рубашки, — я дефектная, — добивает меня и начинает рыдать, громко так, окончательно превращаясь в маленького, несчастного ребенка, а я ни черта не понимаю.
— Что ты несешь, Катя? — хватаю ее за плечи и смотрю в зареванные глаза, — что за чушь?
— Не чушь, — всхлипывает в очередной раз и отводит взгляд в сторону, — я забеременеть уже который месяц не могу, другая на моем месте уже бы с пузом ходила, с нашей-то активностью, мы же, как кролики, — бурчит она, а я не могу сдержаться и начинаю откровенно ржать. И все это из-за такой ерунды? Весь этот потоп? Дефектная, скажет тоже.
— Ты нормальная, Кать? — спрашиваю, улыбаясь, — ну, что за ерунду ты говоришь, прекращай себя накручивать.
Я и подумать не мог, что она настолько обеспокоена отсутствием беременности, да, мы проверялись пару раз — все в порядке, у обоих, думал ее это успокоит, а оно вон как вышло.
— Это ты сейчас так говоришь, ты же хочешь детей, я знаю, помню твою реакцию, — произносит она сквозь всхлипывания, — а я, очевидно, не смогу тебе этого дать.
Закатываю глаза, призывая высшие силы даровать мне спокойствие.
— Кать, ну ты же вроде умная девочка, — улыбаюсь ей, — люди месяцами бывает пробую, а то и годами, родить ты мне всегда успеешь, а пока университет закончишь.
— Я там преподавать могу, — бурчит она возмущенно, а я выдыхаю с облегчением, вроде пришла в себя. И стоило столько времени держать это в себе вместо того, чтобы просто прийти и поговорить? Отшлепаю, к чертовой матери. Отпускаю ее ненадолго, закрываю дверь на замок и вернувшись к ней, толкаю ее в сторону кровати. Будем мозги на место вправлять.
— Ты чего удумал, — растеряно спрашивает она, пятясь назад.
— Ребенка делать будем, — улыбаюсь, одним рывком стягиваю с нее футболку и толкаю на кровать, — сейчас будешь расплачиваться за свою выходку, — усмехаюсь, а у самого в ушах звенит от возбуждения. Быстро избавляю нас от ненужной одежды и ложусь сверху, опираясь на локти. Целую ее и выругавшись, резко поднимаюсь, переворачиваю ее на живот, ставлю на четвереньки и вхожу резко, хлопнув по заднице.
— Еще раз выкинешь что-то подобное, затрахаю так, что ходить не сможешь, — рычу ей в шею, покусывая нежную кожу, плевать, что оставлю на ней следы, наверняка в их арсенале косметики что-нибудь найдется, — с любой проблемой приходишь ко мне, поняла? — спрашиваю и толкаюсь в нее с силой, так, что кровать ходуном ходит, — поняла я спрашиваю?