После этого откровенного признания мое горло заболело сильнее. Самое обидное, что Хадалис со всех сторон прав. Если бы я сказала правду сразу, а не копалась в своих страхах, все могло бы разрешиться раньше.
— Какой она была? – спросила я.
— Принцесса? Лучшей девушкой из всех, что я знал. Умной, смелой, доброй, ответственной.
Не уверена насчет ответственности. По-моему, ответственность предполагает, честность перед собой и остальными. А в прошлом и настоящем Данаани было столько секретов, что я бы не удивилась, окажись она какой-нибудь Чудо-женщиной или аватаромБэтмена.
— Расскажи о ее путешествиях в… другие миры. – Почему мне так тяжело принять тот факт, что моя родна Земля, как оказалось, всего лишь один из миров, к тому же напиханный всякими оборотнями, вампирами, колдунами и тому подобными существами, которых в этом мире называют кхистанджутами. И слово же не могли придумать нормальное, вслух не выговорить. – Что ты обо всем этом знаешь?
А вот о деньгах я, пожалуй, лучше пока никому говорить не буду. Знаете, если Данаани сидит в плену, например, или, как и я, не может найти дорогу домой – это одно, и чем раньше мы ее спасем, тем лучше для нас обоих. Но если эта крылатая принцесска просто махнула на всех рукой и где-то прохлаждается, пока меня тут травят и мучают, то я ей тоже могу жизнь подпортить. Например, спрятав ее заначку так далеко, что ей жизни не хватит на поиски. Как говорится, хочешь сделать человеку пакость – накажи его рублем.
— Она просто умела это делать. Я не знаю как, никогда не видел, как ей это удается. Сначала просто замечал, что у нее появляются странные вещи, о которых она наотрез отказывалась говорить, а потом просто застукал ее в другой одежде. Кажется, она сказала, что это называется «джинсы» и «кроссовки».
— И ты даже не попытался разузнать, зачем она это делает?
— Я ей верил, а раз Данаани сказала, что так надо и всему свое время, значит, мое время узнать правду пока не пришло.
— Вера – это замечательно, но, знаешь, не ничего не мешало тебе хотя бы попытаться узнать, что делает твоя любимая женщина. Чтобы теперь не ломать голову, почему она не говорила всей правды и почему тебе, человеку, с которым связала свою жизнь вот этим, - я подняла руку со сверкающей меткой, - Данаани не смогла открыть свою жизнь.
Я видела, что мои слова глубоко ему неприятны, но будем считать это платой з «потаскуху». Вот теперь мы квиты. А еще я в самом деле считаю, что доверие – великая сила, которая держит отношения покрепче любви, но когда это доверие взаимно. Принцесса не доверяла своему гарду. И мне, хоть ты тресни, казалось, что это тоже неспроста.