– Им разрешено изменять? – возмущенно продолжила она, – А Мали – одна во всем виновата?
– Мали – не единственная, кого хотели сегодня изгнать, – нехотя ответил Террин, отводя взгляд, – Всем девушкам, замешанным в гуляниях, предложили добровольно покинуть поселок. Кто-то согласился, а кого-то, возможно, все равно выведут под руки за границы поселка...
– А мужчины? Им все сойдет с рук? – снова спросила Кастия с болью в голосе, полуотвернувшись от него и сердито смахивая костяшками пальцев предательские слезы.
– Говорят, поселки собираются подать прошение Владыке о запрете развлечений в рощах, – пожал плечами он, старательно разглядывая дорогу перед собой, – но как запретить то, что официально не существует?.. О, добрый день! – неожиданно поприветствовал он того, кто быстро подошел к ним, поднимая клубы пыли вокруг.
Кастия быстро обернулась и увидела запыхавшуюся тетку Нарру, которая будто бежала, чтобы с ними поговорить. Удивившись столь непонятному стремлению, она тоже поприветствовала женщину.
– Ох, жара! Какая жара! – обмахивалась... э, столовой тряпкой?... тетка Нарра. Откуда она прибежала? Из своего дома, где на кухне что-то убирала? Почему? Зачем?
– Тетя Нарра, что случилось? – спросила девушка взволнованно, сразу же начиная предполагать худшее, из-за чего немаленьких объемов женщина могла бежать по поселковой дороге в сторону дома ее родителей.
– Да нет..., – немного растрепанная женщина поправила сбившийся на затылок платок, прикрывавший ее свернутые в узел волосы, потом оправила платье на пышной груди и, поняв, что дольше тянуть время нельзя, выпалила, – молоко начала квасить, а нечем. Дай, думаю, до Ялмы дойду...У нее все всегда есть. Выручит сваха меня...
– А... молоко, – повторила Кастия растерянно, потом еще раз сказала, как бы пробуя это слово на вкус, – молоко, – а потом огляделась вокруг, и сразу смутилась. Краска бросилась ей в лицо.
– Тетя Нарра, – с признательностью тихо проговорила она, в порыве чувств протянув обе руки к женщине и пожав ее ладонь с невысказанным "спасибо".
Тетка отмахнулась столовой тряпкой, по-доброму усмехнулась и, обняв девушку по-родственному, повернулась к мужчине.
– Ну, здравствуй, что ли, бродяга местный! – с чувством "да, пропади же ты пропадом, недогадливый идиот!" поздоровалась она с ним.
Кастия смущенно улыбнулась.
– Это – Террин, сын тети Сатии и дяди Нерита, – представила она "бродягу".
– Да, уж поняла! – скептически отозвалась женщина, наконец отдышавшись и сумев подбочениться, как полагалось достойной матроне. Мужчина учтиво поклонился, спрятав улыбку.