Но Димитрий этого не видел, он уже скрестил меч с Найденом. Молча, ничего не говоря друг другу, с ненавистью в глазах, они ворочали тяжелым оружием. Оба понимали, что для одного из них эта сеча точно последняя. Противники были равной силы, Димитрий тяжело переболел, но ему теперь было что терять, и поэтому бежскому воеводе он не уступал ни в чем. Изматывая соперника, каждый наскакивал в свою очередь, снова и снова вкладывая всю силу в удар. На помощь к Найдену подлетел один из заозерских дружинников, и Чернореченскому князю пришлось отбиваться от обоих, но бежский воевода крикнул своему вою:
- Оставь, и сам справлюсь, будет чем перед княгиней похвастать!
- Как-то бабу свою под чужого укладывать, сладко? - зло пошутил Димитрий, сплевывая.
- Ах, ты, змееныш! - разъярился Найден, так как противник ударил его по самому больному. - Ничего, теперь твоя под чужим полежит. Уж я постараюсь.
- Придется отсечь тебе, чтоб нечем было стараться, - Димитрий почувствовал слабину противника, и продолжал поклевывать бежского воеводу, выводя его из равновесия. - А ты уверен, что твоего носит, там таких, как я, много на ловы захаживало, всех-то и не упомнишь?
- Только под тебя пришлось, и то мылась потом три дня.
Найден ожидал, что князю Чернореченскому будет обидно, но тот громко расхохотался. Услышав смех князя, его дружина приободрилась, чаще застучали мечи.
Противники опять молча, дергая коней за поводья, закружили по истоптанной землице. И тут раздался отчаянный крик Елены:
- Отец, отец!!! Отец из-за Утицы идет!
Все это время женская часть отряда, как им было приказано, тихо сидела под щитами у западной телеги. В пылу битвы о них и позабыли. И тут голос княгини.
Сеча на мгновение замерла. Все невольно оборотились на север. Разбрызгивая серебряными струями воду, через брод переправлялся большой отряд ратников.
- Отходить надо! - крикнул Найдену один из воев.
- Успеем, далече еще! - отмахнулся крючконосый, лицо его выражало плохо скрываемую досаду. - Помоги мне, прикончим его, а там и отступим, - отбрасывая благородство, приказал он своему дружиннику. Вдвоем они накинулись на Димитрия, но у того как будто утроились силы. Зная уже, что помощь рядом, он лихо уворачивался от обоих, не забывая наносить удары. Найден никак не мог к нему подступиться. Его вои между тем все чаще и чаще тревожно стали оглядываться на полуночь, им не терпелось покинуть место битвы. Залесский отряд уже скакал по равнине.
- Воевода, уходить надобно, перекроют вход в овраг, поляжем все здесь! - продолжал настаивать заозерский дружинник.