- Фу, гадость какая, теперь уж точно выкупать не стану.
«Вот дурень - то! И зачем я это ляпнул?»
- Да врут, конечно, когда это из паутины что делали?
- Как знать, мир Божий чуден, - и Елена опять посмотрела на полночь, словно оттуда кто-то приветливо манил ее рукой. Димитрию от этого стало горько, он ринулся в последнюю атаку:
- Не хочешь, не выкупай, - бросил молодец с деланным равнодушием. - Вон там за лесом болота начинаются, а на краю ведунья живет. Отдам убрус ей. Пущай она по нему тебя ко мне присушит. Станешь бегать за мной, как собачонка за хозяином, а уж я тогда и головы в твою сторону не поверну. Так и будешь по мне страдать.
- Ворожить - грех страшный. Нешто решишься? - голубые глаза хитро прищурились.
- Ради тебя решусь.
- Боярин, миленький, ты ведь муж благородный, нешто ты мне так убрус воротить не можешь?
- Не могу, - нарочито тяжело вздохнул молодец, - уж больно губы у тебя сладкие, всю ночь снились, окаянные.
Елена тоже тяжело вздохнула:
- Ладно, выкуплю я твой убрус, - и, увидев горячий взгляд Димитрия, быстро добавила. - Только не думай там ничего, просто не хочу, чтобы ты из шалости душу свою ворожбой губил.
- Жалко, стало быть, меня?
- Так любого христианина жалко, коли от веры отвращается.
- Что ж ты бы и Пахомия поцеловала, и Вышату, коли б они на моем месте были? - допытывался Димитрий.
- Будешь с глупостями ко мне приставать, так передумаю, - пригрозила она.
- Ладно, когда ж целоваться будем? - Димитрий быстро наклонился в седле, обнимая правой рукой Елену за плечи, горячее дыхание обдало ей щеку. Она испуганно дернула за повод, и Ярый резко рванул вперед.
- Куда! - Димитрий пришпорил своего коня, догоняя Елену.
- Ты что, боярин, сдурел! - набросилась она на него. - Люди кругом, а ты обниматься вздумал.
- Забылся, не серчай, больше не буду. Так когда целовать станешь?
- Сперва крест поцелуй, что руками меня хватать не будешь, тогда уж и решим.
- А без креста на слово что ж не поверишь?
- Нет.
Теперь Димитрий долго раздумывал, он-то надеялся и на объятия. Как же тут руками не трогать? Но по лицу Елены было понятно, что или как она хочет, или никак. Он вздохнул, достал нательный крест и поцеловал. Елена довольно улыбнулась.
- Вечером как станем лагерем, пришли Карпушку, куда мне прийти, а я от девок как-нибудь сбегу.
- Только уж поцелуи, как поцелуи, а не так - чмокнула быстро три
раза, и убрус ей давай, - предупредил Димитрий.
Елена засмеялась. Первый раз он услышал, как она задорно смеется.
- Торгуешься, боярин, как гость новгородский.
- Продешевить боюсь.
Тут к ним подскакал Вышата и сразу набросился с упреками на Димитрия: