- Отбиваешься, как от чумного, - обиделся Димитрий, вскакивая на ноги, - не люб, так я уйду. Забудь, что я здесь наговорил.
- Не слышишь ты меня, - тихо прошептала Елена.
Он развернулся и быстро пошел через двор.
- Погоди, а корзень?! Корзень забыл, - бросилась догонять его красавица.
- Оставь, - сердито буркнул он.
- И я тебя люблю... - задохнулась от волнения Елена, - быть твоей хочу... сейчас, а там будь что будет... Не уходи...
- Давай еще полежим. Если ты замерзла, я тебя погрею, - Димитрий нежно поцеловал Елену в щеку.
- Пойду я, девки догадаются, если поздно явлюсь, - Елена попыталась разжать его железные объятья.
- Княгиня холопок боится?
- Боюсь, - призналась красавица, - они мою честь пытались спасти, а я вот...
- А ты моя.
- Не думала я, что бабой за баней стану. Вдруг кто увидит?
- Гордей там, на стороже стоит, не пустит сюда никого.
- Он знает?
- Не скажет он никому, я за то ручаюсь. Верный он, воеводой его здесь оставлю.
- Звезды какие крупные, как зимой в мороз! - Елена рассматривала сверкающее небо. - Матушка Марфа меня под приглядом ратных на саночках кататься отпускала. Вот такие же звезды крупные были. А я все думала, разгонюсь посильнее с горы, перелечу по льду через Утицу да сбегу домой к родителям и к сестрице. Тосковала я больно.
Димитрий ласково погладил ее по голове.
- А ты на саночках катался?
- А как же, бывало, посадишь девку с собой на ледянку...
Елена обиженно оттолкнула его и стала вставать, нащупывая рукой одежду. Но Димитрий не дал ей подняться, крепко прижимая к себе.
- Да шучу я, шучу. Никогда я с девками не катался, вот тебе крест, - и он широко перекрестился. - Ну, что ревнуешь, то приятно, не все ж мне ревновать.
- К кому? - удивилась Елена.
- Как к кому? К Вышате. «С Вышатой поеду» - и поплыла, а этот старый лис так слюни и глотает.
Елена звонко рассмеялась и, испугавшись, что громко, сама прикрыла себе рот рукой.
- Ох, насмешил!
- Ну и хорошо, а то загрустила.
Димитрий по-прежнему держал ее в объятьях, не собираясь отпускать.
- Я ж теперь распутница, как батюшке в глаза-то буду смотреть? - вдруг вспомнила Елена и закрыла лицо руками.
- Никакая ты не распутница, сказаться я давно хотел тебе да решиться вот все не мог. Боялся, что разгневаешься, губки свои надуешь. Но теперь признаться-то мне должно.
Димитрий мялся, подбирая слова:
- Послушай, Еленушка...
- Не надо сегодня признаваться ни в чем, - остановила она его. - Поссоримся. Хорошо мне сейчас, а то все завтра будет, потом.
Проводив Елену до крыльца, Димитрий еще долго не хотел ее отпускать, вновь и вновь целуя в припухшие губки. Где-то в тереме скрипнула половица, красавица испуганно обернулась: «Пойду я, пусти». Он неохотно разомкнул объятья, и она шмыгнула за дверь. А молодец, счастливый, пошел спать. Земля плясала под ногами, а звезды хитро подмигивали. «Твоя, - шептали они. - Твоя!» «Моя! - отвечал он им. - Уж никому не отдам».