— Черт тебя дери… — услышала я сдавленный, сиплый голос Руслана, и тихонько засмеялась. С каждым его движением я словно оживала. Подалась назад, задвигала бёдрами, насаживаясь на него всё сильнее и сильнее, до судороги, до боли. Внутри меня всё скручивалось и пульсировало, между ног было мокро, хотя он почти не прикасался ко мне. Это возбуждение было болезненным и в то же время каким-то освободительным. Словно бы я вся извелась без него, а теперь… теперь снова могла дышать.
— Леська… — выдохнул Руслан, сдавливая мою грудь. — Какая же ты сладкая…
— Очень сладкая, — подтвердила я. — И буду ещё слаще, если ты наконец…
Он глухо зарычал, пальцы его исчезли, а в следующую секунду вместо них я почувствовала всего его — твёрдого, мощного, большого. Закричала в голос и резко подалась навстречу. Плечо разболелось сильнее, но я хотела этой боли. Она оживляла меня. Да, я снова чувствовала себя живой. На подоконник, шурша крыльями, вернулся голубь. Удивлённо заглянул оранжевым глазом в палату и, какой-то испуганный, слетел обратно. Я тихонько засмеялась и издала долгий, протяжный стон.
— Ты чего? — сипло спросил Руслан.
— За нами подсматривают, — подаваясь ему навстречу, застонала я.
Кажется, он ни хрена не понял, только усилил темп, и я, окончательно перестав соображать, поплыла, словно бумажный кораблик по первому весеннему ручейку. Голова моя болталась из стороны в сторону, волосы рассыпались по белому подоконнику, край которого я сжимала побелевшими пальцами. Влажные шлепки наших тел наполняли палату размеренно и громко, а я молилась только об одном — чтобы в самый ответственный момент сюда не вошла какая-нибудь незадачливая медсестричка. Ведь дверь, кажется, мы так и не закрыли…
— Я люблю тебя! — Рыкнул Руслан мне в самое ухо, вдалбливаясь в меня со всей силы.
Я чувствовала, как внутри меня всё стягивается. Ещё немного, один шлепок, второй… Раскаты грома приближались, в темнеющем небе блестели молнии, а дождь лупил по стеклу, как безумный. Я закричала, выгнулась, схватилась за руки Руслана. Всё во мне завибрировало, в животе стянулась и выпрямилась пружина. Мне стало и жарко, и холодно одновременно. Я была этим самым громом, и дождём, и водой, и запахом озона. И Руслан был тем же. Мы были стихией — неподвластной человеку, неподконтрольной, и вместе с тем мы были простыми людьми. Простыми людьми, ищущими в этой жизни самого обычного счастья.
— Я люблю тебя, Руслан, — выдохнула я, разворачиваясь в его объятьях. Бёдра мои были влажными и липкими от нашего общего желания, внутри всё пылало, между ног болело. Грудь стала чувствительной, соски торчали. Влажным телом я прижалась к нему и вдохнула его запах — одеколон и запах моего мужчины. Лизнула его чуть солёную кожу и наконец смогла расслабиться.