«Не может быть», – билась в мозгу одна единственная мысль. – «Невозможно! Судьба не может быть столь жестока».
В то же время Джудит понимала, что ещё как может! Судьба редко бывает добра к дуракам, а именно как последняя дура она себя и вела. Но вот нашла же она удачное время для того, чтобы поставить вопрос ребром: способна ли Джудит на зрелые поступки?
Как отреагирует Райли на эту новость? Даже думать о его реакции было страшно.
Джудит, устроившись на кровати, разглядывала потолок.
Как не старалась, она не могла представить себя матерью; к такой роли девушка категорически не была готова. Роль материнства вообще представлялась ей смутно. Обычно дети берут модель общения родителей за образец. Что она могла вспомнить о Лавинии? Та целовала их с братом в лоб за завтраком и перед сном, обдавая запахом дорогих духов и шурша шелками. Потом мать отправлялась на бал или светский раут, аккурат в то же время, как Джудит и Джеймс поднимались к себе в детскую в сопровождении сначала нянь, потом – гувернёров. Всё!
Джудит, конечно, понимала, что когда-нибудь у неё тоже появятся дети. В конце концов, в её кругу это считалось женским долгом – обеспечить мужчину наследником. Но до этого обязателен брак, а после – всё те же няньки-гувернёры-горничные-прислуги.
Леди не воспитывают своих младенцев. Это скучная и грязная работа.
Но Райли не тот человек, чьих детей нянчит челядь. Он – авантюрист, человек риска. Его вообще сложно представить счастливым отцом семейства и именно за это Джудит его и любила. Себя в роли счастливой наседки она представить тоже не могла.
Они с Эдом подходили друг другу идеально, но в этой дуалистичной идеальности не было месту ребёнку. Вряд ли Райли, на которого столько всего свалилось, будет рад известию о грозящем ему отцовстве. Наверное, в глубине души он даже осудит её за легкомыслие? Наверняка рассчитывал, что Джудит сумеет позаботиться о последствиях?
Предугадать реакцию Эда было сложно, но Джудит подозревала, что осчастливит его эта новость не сильнее, чем счастлива она сама.
Её нежелание становиться матерью было связано не с отсутствием чувств к Райли, а с тем, что она не чувствовала себя созревшей для материнства. Клеймо бастарда в любом случае ляжет на дитя, общество не примет ни его отца, ни его самого. Для самой Джудит многие двери закроются – это что касается старого мира, в котором она выросла. А что касаемо мира Райли… в этом мире мать и дитя не ждало ничего хорошего.
Ребёнок для всех лишь всё усложнит.
Джудит никогда не обманывала саму себя, не старалась выглядеть в собственных глазах лучше, чем есть – она не всегда себе нравилась, но всё же принимала себя такой, как есть. Ребёнок был случайностью, а люди, позволяющие случайностям управлять своей жизнью счастливо не живут. Жаль, что так получилось; жаль, что придётся сделать то, что придётся, но… это лучше, чем поломанная жизнь, нелюбимый ребёнок, вечное недовольство всем и вся.