Реформация XVI века расколола христиан на непримиримые группы. И, прекратив убивать друг друга, несколько столетий они противников просто игнорировали. Каждое направление держалось обособленно и жило своей жизнью. Затем тяжелые двери стали медленно открываться, и христиане вышли наружу и стали разговаривать друг с другом через высокие заборы. Общение началось на конференции в Эдинбурге в 1910 году, где для обсуждения общих проблем собрались несколько протестантских миссионерских обществ. Позже, в 1938 году, лидеры 100 церквей сформировали Всемирный совет церквей, похожий на ООН. Начало Второй мировой войны в 1939 году заморозило эту инициативу, но в 1948-м Совет провел свою первую ассамблею, на которой были представлены 147 церквей. Сейчас в него входят 345 различных направлений, что напоминает нам, насколько христианство по-прежнему раздроблено.
В начале своего пути экуменическое движение надеялось на возвращение единства, превращение разделенных христианских групп в единое целое, в Единую Церковь. Такое сравнение не идеально, но можно представить себе слияние многих конкурирующих фирм в одну крупную корпорацию. Это была инженерная модель: взять немного отсюда, немного оттуда, скрепить – и вот она, Объединенная Церковь! Некоторые протестантские церкви успешно объединились подобным образом – например, Объединенная церковь Христа, возникшая в 1957 году из двух независимых направлений, или Объединяющая церковь Австралии, соединившая в 1977-м три организации. Не считая нескольких локальных успехов, поиски подобного рода единства провалились. Но они изменили межцерковные отношения.
Поиски объединения сменил более расслабленный подход. Церкви решили: даже если они и не хотят заключать союзы, это не значит, что они не могут «подружиться». Всем было бы проще, если бы у них уже имелось нечто общее и они были бы готовы игнорировать различия. На экуменическом жаргоне: они «вступали в евхаристическое общение». Так, с 1992 года по этому пути пошли англиканские церкви Британских островов и лютеранские церкви Северной Европы. Это не значит, что они объединились или стали новым единым направлением. Нет, каждая осталась при своем, но они открыли друг другу двери и стали одной большой семьей.
Слишком рано оценивать, куда экуменизм приведет христианство. Предположим, что поиск физического (инженерного) единства, вероятно, пришел к концу. Сейчас преобладает более мягкий подход, и различия между церквями оказываются чем-то, достойным признания. В конце концов, у каждой семьи свои традиции и порядки, но они все принадлежат общемировому человеческому сообществу. В приоритете подход, прославляющий разнообразие, и у различных ветвей христианства едва ли остается шанс объединиться в «одну корпорацию», но они начинают видеть красоту и добродетель во множественности. Подобно саду, в котором цветут сотни цветов, Бог может пониматься и почитаться самыми различными способами.