Вообще, появлялось ощущение, что я на детском утреннике. На вопрос о том, кто останется на корабле, мне дыроглазый ответил что никто, мол у них охренительная система свой–чужой, потолочные турели, и всем врагам капут. Ну блин, даже не знаю, какая–то кустарщина и дилетантщина, как по мне.
Но все серьезно кивают, вроде все как надо. Ладно, пофиг, объект я вытяну, на чистой физике, факт. Ну а если война, так двадцать пять рыл я с гарантией в минуту положу. Проверено на полигоне. Так что как попадаться, так и устраивать, если что, затяжные бои с превозмоганием я не намерен, а потом свалю.
А эти, креативные молотки, пусть дальше сами разбираются, со своим «креативным планированием».
Подлетает наш злобный герой к станции и худеет. И гложут его сомнения, а не зря ли он вез в енту опу. Вот лучше бы, продался бы в рабство положительному, толстому, розовому, летающему жиду. Это гарантированный путь в Верховные Главнокомандующие, ДДГ гарантирует этоߑƼbr /> сам с подозрением зыркающий старина Киберъ Рассвет
После охренительно важного, нахрен не нужного «совета в кают–компаниях», пополз я с Виссой на местный склад. Мне нужно было придумать–приладить сбрую, в которой фуррятина предастся безделью и гедонизму.
Ну и были у меня подозрения, что на обратном пути там окажется наш объект, потому как сомневаюсь я, что даже целый и здоровый мажор удержит наши скорости.
Плюс, была у меня пара идей, насчет самозатягивающихся петель. Одна правильная, приятная и из той же категории, что жечь огнем.
А вторая, насчет фиксации на распорках–канатах станции. Тут, конечно, все зависит от их гладкости и сопротивлению трению, но вроде как никто веревки к запрещенным предметам на станции не относил, так что попробовать никто не помешает.
Собственно, за этими приготовлениями мы и дождались стыковки. Стыковка, кстати, была хоть и известна по воспоминаниям, но несколько напрягала — вокруг полусферы станции было кольцо, типа полей у котелка закрытое неким полем. Очень мне это поле, не пропускающее газ, но пропускающее твердые объекты, было любопытно. И свет оно пропускает. А газ, то есть атмосфера в корабле при проходе через него как?
Ну и сам факт пребывания в окружении космической пустоты был несколько напрягающ. Некритично, но неуютно, факт.
На входе на станцию нашу группу товарищей встретили еще одни фурри. Правда, встречающие вызывали желание не пожмякать–погладить, а взять и показать неправоту. Максимум — зажарить до золотистой корочки, со специями. Вызваны же эти праведно–кулинарные мысли были тем, что охранники станции были натуральными свинотами.