Но сам рассказ вышел интересным. Пусть даже история и придумана водителем. Алёна нарисовала к рассказу картинку с автобусом, едущим по серой полосе асфальта на фоне зеленых деревьев.
Ребята уже заканчивали работу над стенгазетой, как в дверях кабинета появилась высокая широкоплечая фигура в военной форме с голубым беретом на голове. Взгляды детей устремились на человека, заслонившего весь дверной проем. Владимир обернулся. Брови приподнялись, а губы растянулись в улыбке.
— Егор?!
— Здорово, дружище! — Егор бравым шагом вошел в кабинет и заграбастал в объятия Командора, который рядом с ним выглядел совсем пацаном.
Друзья крепко обнялись, чуть ли не расцеловались.
— Вернулся? — отдышавшись от буйных обниманий, спросил Владимир.
— Нет. На побывку отпустили. Всего на неделю.
Дети с восторгом смотрели на военного, судя по берету — десантника.
— Вот, познакомьтесь, мой друг Егор, — представил товарища Владимир. — Учились в одном классе у Александры Олеговны.
— Ты как здесь очутился? — обратился к другу вожатый клуба.
— Зашел к тебе. Не застал. Дай, думаю, в родную школу наведаюсь. Если честно, не ожидал здесь тебя увидеть.
— А это у нас клуб такой. Устраиваем с детьми мероприятия разные. Стенгазету вот выпускаем. Но уже заканчиваем на сегодня. Подождешь?
— Спрашиваешь. Конечно, подожду.
После собрания клуба друзья направились к Владимиру. Посидели, поговорили.
— Ты где служишь-то?
— Да куда только не бросали нас. Знаешь, Володь, рассказывать об этом совсем неохота. Я всегда думал, что ВДВ — элитные войска, с самым опасным противником должны сражаться. А приходится иметь дело с каким-то гражданским сбродом. Со своим же народом заставляют воевать. Пусть они не правы, пусть хотят независимости. Но ведь это почти безоружные люди. Понимаешь?
— И что, приходилось стрелять?
Егор тяжело вздохнул. Глаза уставились в пол.
— Мне по ночам снятся окровавленные тела. И глаза, ненавидящие нас… Ну, да ладно. Не будем об этом.
Егор взял гитару.
— Помнишь наши песни? Давай лучше споем.
Руки Егора заходили по струнам, выбивая «бой». Он запел зычным голосом, которому Владимир всегда завидовал:
Мой первый срок я выдержать не смог.
Мне год добавят, может быть четыре…
Это была песня на стихи из книги Высоцкого «Роман о девочках». Владимиру не доводилось слышать ее в исполнении автора. Но когда он впервые прочитал эти стихи, захотелось их спеть. Было это еще в школьные годы. Юноша тогда сам положил текст знаменитого барда на музыку. Егору песня понравилась, и друзья частенько пели ее раньше.
Просидели они до самого утра. Перепели все песни, которые знали. Владимир распрощался с другом, когда часы уже показывали восьмой час. И сразу же завалился на кровать, провалившись в глубокий сон без сновидений.