• Свидетели утверждали, что до прибытия Сканлона Диксон колотил пистолетом по входной двери своей подружки. Выстрел был направлен вниз; от крыльца откололся кусочек цемента — по идее, он был отбит пулей, которую выпустил Диксон.
• По словам Диксона, он боялся, что у него найдут пистолет, поэтому перед приездом полиции спрятал его в траве через дорогу. Я нашел свидетеля, который это подтвердил. Таким образом, выяснилось, почему оружие было найдено на некотором расстоянии от места происшествия, хотя никто не видел, как Диксон его туда бросил.
• Следы пороха имелись внутри левого кармана рубашки Сканлона — но не снаружи. Дырка от пули оказалась на дне кармана. Вывод: выстрел каким-то образом был произведен изнутри кармана.
• Вопреки данным полицейского протокола, траектория пули была направлена вниз. Рубашка Сканлона в месте выхода пули была запачкана кровью.
• Полицейские сведения об уголовном прошлом Диксона оказались далеко не полными. Да, он провел три года в тюрьме по обвинению в вооруженном нападении, но был освобожден по решению апелляционного суда. Выяснилось, что полиция скрыла от суда главного свидетеля защиты, а свидетель обвинения солгал под присягой. Вот вам и «склонность к насильственным действиям»!
ВОССТАНОВЛЕНИЕ СПРАВЕДЛИВОСТИ
Наконец я задал Диксону главный вопрос:
— Если вы ни в чем не виноваты, почему же, ради всего святого, вы признали себя виновным?
Диксон вздохнул:
— Это была сделка о признании вины.
Он имел в виду практику, согласно которой обвинение предлагает наименьшее из наказаний, предусмотренных за данное преступление, если обвиняемый признает себя виновным и тем самым экономит следствию время и средства.
— Они сказали, что если я признаю себя виновным, меня приговорят к одному году тюрьмы. А я и так уже провел за решеткой 362 дня в ожидании суда. Мне нужно было только сказать, что я это сделал, — и через пару дней я дома. Но если, сказали они, я буду настаивать на суде, и виновным меня признают присяжные — вот тогда-то меня упекут на всю катушку. Двадцать лет за выстрел в полицейского. Игра не стоила свеч. Дома лучше.
— Стало быть, — уточнил я, — вы признались в преступлении, которого не совершали?
— Верно, — кивнул Диксон.
В конечном итоге с Диксона были сняты обвинения, а после он подал в суд на полицейское управление — и выиграл дело. Сканлона лишили несправедливо присужденной награды, он предстал перед судом, признался в профессиональном преступлении и был уволен из полиции[1]. Что же до меня, то заголовки моих репортажей красовались на первой странице — и, что гораздо важней, я усвоил чрезвычайно важные для молодого репортера уроки.