Радон решил действовать решительно, чтобы не дать Маше времени на девичьи сомнения и самому не сомневаться в содеянном. Скинув в себя сюртук, он предстал пред девушкой во всей мужской и колдовской красе. На голом торсе, исписанном рунами и магическими знаками, играли мышцы. Красивое лицо, словно вырезанное из камня, было невозмутимо, лишь в синих глазах горел огонь нетерпения.
— Раздевайся, Мария! Хочу посмотреть на тебя, какая ты красавица у меня! — приказал он хрипло, подсыпая в жаровню сухие травы и кусочки ароматной смолы. Вспыхивая и шипя, они подняли порцию дыма, окутали мужскую фигуру пьянящим запахом зрелого лета.
Девушка покорно завела руки назад и принялась расшнуровывать платье. Надышавшись колдовского дыма, она не чувствовала ничего, кроме желания лечь и уснуть, желательно надолго, чтобы не видеть того, чего она боялась и чего ждала. Любовь оборотня это не то, о чем она мечтала. Что ж, не все мечты имеют свойства сбываться, вот и ее мечта о женихе-музыканте сгорала, словно сухая трава в раскаленной жаровне
Платье, скользнув по телу, упало на пол, оставив девушку обнаженной перед горящим взором Радона. Пахучий дым немного смягчал ее положение, служил тонким подвижным покрывалом.
— А теперь иди ко мне, не бойся, я не обижу тебя, — Радон двинулся к ней сам, медленно и плавно, не надеясь на ее послушание. — Сегодня холодная ночь, но какая звездная! Время любви…
Налетел ветер, хлопнул оконными рамами, всколыхнул темные шелковые шторы. Маша сделала два шага назад, к запертой двери, не спуская с мужчины испуганных, широко раскрытых глаз. В напряженном молчании прошло несколько долгих минут. Пока они тянулись, Радон с Машей присматривались друг к другу, медленно кружили вокруг жаровни. Ему не хотелось применять силу, быть грубым и еще больше напугать молодую жену. Вот только время шло, и от его джентльменства толку не было, одна путаница и неловкость.
Оборотень стрелой подлетел к Маше, подцепил ее под руки, и вместе они, оторвавшись от земли, поплыли к кровати. Швырнув девушку в постель, он вдавил ее в подушки и начал целовать, обжигать ее кожу губами и руками. Маша, извиваясь под ним, истошно закричала, ее крик перешел в визг, вылетевший в окно невидимой волной.
Кто-то больно вцепился в шею Радону железной хваткой и упрямо оттаскивал его от бьющейся в истерике Маши.
— Давайте же, где ты там?! Я держу его! — зазвенел женский голос. — Руби с маху и точно!
То была Наина, она знала слабые места собратьев, однако напасть и тем более убить оборотня не могла из-за схожего с ним положения.