— Хочешь, чтобы я свернул ему шею на твоих глазах?! — заорал оборотень, треснув крепко сжатым кулаком по столу. Стол жалобно скрипнул. — Я не против! Давай! Только согласится ли он? Здешние ведьмаки не отличаются боевыми способностями. Отец Антония все больше хитростью брал. Степана я укатал очень быстро! Желаешь посмотреть, как я убью полукровку? Зови его…
Последние слова Радон прохрипел, выплюнул, и бессильно уперся ладонями в стол. Все смотрели на него большими глазами, открыв рты от изумления. Вожак слов на ветер не бросал. Сказал — сделал. Предгорье ждало небывалое событие.
— Не надо меня звать. Я здесь! — раздался бодрый и молодой голос Антония. Ведьмак, откинув полог шатра, стоял в проходе на фоне беснующейся вьюги. — Никогда от тебя не прятался. Не в моей это привычке…
Невиданное дело. Два вожака на одной территории. Тот, что моложе обставил старшего, проник в его стан, усыпил колдовством обычно чутких оборотней и зашел прямо в шатер, слышал, как старший угрожал ему смертью в честном поединке. Не ради власти и признания младший рисковал жизнью, ради любви. Кланы переполошились, не зная, чего ожидать от этого невиданного дела.
— Они равны, потому что оба прошли посвящение у священного дуба! — вкрадчиво толковали одни происходящее. — Таков закон. Кто возьмется решать, чьё посвящение слабее или сильнее по дарам? Сказано: повисев на священном древе, каждый обретает силу и власть. Да будет так!
— Не может такого быть, — возражали другие, возмущенно махая руками. — Оба равны?! Невозможно, чтобы во всем равны. На свете нет такого…
Обитатели Предгорья шумным потоком стекались в Медвежий угол. Среди оборотней, колдунов и полукровок шли и два мужа главной ведьмы: ведун Марсий в длинном темном плаще, с посохом в правой руке, и боксер-полукровка Динар в пуховике и теплых штанах, в натянутой до самых бровей вязанной шапке. Оба высокие, средних лет, молчуны.
У Чертова моста живой поток превратился в тонкую струйку, — ни пройти, ни проехать. Мост зарос сухостоем в человеческий рост, еле держался, скрипел и мотался, обещая провалиться под любым, кто имеет неосторожность быть тяжелым и неуклюжим. Перейдя мост, народец оказывался в небольшой долине между рекой и горами. Рыжий сухостой бурно пробивался сквозь сероватый снег. Какие-то считанные километры оставались до стана Радона, кордоны начинались сразу же при переходе через мост. На одном из них остановили мужей ведьмы Марьи.
— Кто такие, чего тащитесь? — спросил их хмурый оборотень в охотничьем костюме, с ружьем на плече. — Почему из разных кланов, а топаете вместе?