— Ты попал в серьезный переплет, — ответила Маша без эмоций. В такие моменты она становилась другой, холодной и напряженной. — Не люблю вспоминать то время. Да и было ли оно это время? Тебе плохо живется с нами, со мной и с Ваней? Признайся, плохо? У нас ведь все хорошо, Антон! Мы живем, как нормальная пара, спорим, миримся, любим друг друга! Нас окружают неплохие люди, брат помогает тебе с продвижением твоей музыки…
— Иногда я не знаю, куда себя деть. Метнусь туда, ни то, сюда, ни то, — заговорил Антон быстро, слова его были честные и больные. — Ты ведь знаешь все, только не хочешь мне рассказать. Брат тоже что-то скрывает. Я натворил нечто страшное во время этих приступов, да?
Маша принялась варить кофе в изящной турке, встала к нему спиной и ничего не отвечала, упрямилась, дулась на него. Бывали минуты, когда ей хотелось выложить ему всю правду, которая и ей не давала жить в абсолютном спокойствии.
— Не ты натворил, а я, — процедила Маша, не переставая колдовать над кофе. Ложечка корицы, немного соли, слезинки, выкатившиеся из глаз.. — Теперь расплачиваюсь, но я ни о чем не жалею. Кто-то же должен был сделать выбор и прекратить тот кошмар…
Дальше день пошел по обычному сценарию. Антон пошел в студию, благо ехать далеко не нужно было, — спустись на лифте десятью этажами ниже и окажешься в раю музыканта. Студию для брата Сысой арендовал самую современную, с продвинутым оборудованием, зоной отдыха и кухней. В ней рождались удивительные композиции, не лишенные мистических мотивов.
Маша, оставив Ваню на няню, найденную Сысоем специально для племянника, спустилась в торговый центр. Целью ее похода по магазинам стало коктейльное платье для предстоящей вечеринки.
Маша сразу ее заметила. Наина появилась на вечеринке под руку с продюсером Антона. Оборотень сменила кожаные доспехи и накидку из волчьего меха на шикарное вечернее платье, черное, блестящее, дорогое. Вместо меча в руках она кокетливо сжимала лакированную сумочку на серебряной цепочке. Красивая и опасная дамочка получилась.
У Маши разболелась душа, и лицо стянуло страхом, ни улыбнуться толком, ни слова сказать Женщин представили друг другу, и они не подали виду, что знакомы. Маша решила так: с волчицей поговорит наедине, когда та останется без спутника, если начнет предъявлять претензии и угрожать, шарахнет ее головой об барную стойку или ткнет лицом в унитаз. Не применять же к ней колдовство посреди толпы обывателей?
По полутемному залу растекалась мистическими волнами «Полуночная звезда», потом в глубине этих волн появлялась легкая вибрация из высоких звуков, она нарастала, переходила в резкий всплеск и превращалась в звуковой взрыв, он в свою очередь становился динамичной мелодией, под которую танцевало полстраны.