Постепенно разговор за столом заходит о виновнице нашей очередной встречи. И я вижу, с какой любовью Лада рассказывает о дочери, как улыбается, вспоминая какие-то моменты из их общей жизни.
– Я ведь такой непроходимой дурой была, – вдруг сознается Лада Альбертовна, пряча лицо в ладонях, в после вскидывая голову. – Когда пришла работать в школу, то дочка в первый год так часто болела, что я только и сидела на больничных. Неделю работаю – две или три сижу. Мне одна коллега и говорит, что дети болеют у всех, поэтому берешь ребенка с собой, отводишь уроки, и свободная до самого вечера. И когда в следующий раз Агата заболела, потащила ее с собой в школу, усадила на последнюю пару и бегала то к ней, то к доске, то к ученикам. Это был настолько тяжелый день для нас двоих, что попросту пришли домой и уснули. На следующий день взяла больничный и сказала, что ни в жизни больше так с собственным ребенком не поступлю. Ей бы прилечь, поспать, а не сидеть, смотря на восьмиклассников, которые только хохотать и умеют.
Покачал головой, даже близко не представляя, какого было Ладе, а она уже не могла остановиться, все рассказывала и рассказывала. Сама! Даже спрашивать ни о чем не пришлось. Все больше, конечно, о дочери, но и про мужа нет-нет, да проскользнет слово. Так что общая картина мне совсем скоро стала ясна.
Как я понял, он их бросил, когда Лада с Агатой вернулись из роддома. Послушал ночные плачи и понял, не выдержит. Ушел молча, забрав вещи, не звонил несколько дней, на звонки не отвечал. Так что Лада все и сама поняла, настаивать не стала, потребовала только штамп в паспорте убрать. Да не тут-то было, убирать его никто не собирался. Так она и была долгое время замужней без мужа.
– А как убрала? – мне эта часть была крайне интересна.
– Он деньги из квартиры моей вынес, – я подавился, ведь до этого думал, что Агата немного фантазирует.
– Много?
– Около ста тысяч честно мною заработанных на летний отдых. Я написала заявление, ему пришло обвинение вместе с обыском. Деньги нашли. Он их все вернул до копейки взамен за то, что заявление заберу. Только и пригрозила, если не подпишет все документы, которые я ему приготовила, будет сидеть. Подписал как миленький. Теперь он не имеет на Агату никаких прав.
– А алименты? – ведь платить-то он должен! Но увидев, каким выразительным взглядом на меня посмотрела помощница, сразу понял – эта роскошь их не коснулась.
Час прошел быстро, так что, дав наставление Агате, которая уже превосходно себя чувствовала, мы поехали в офис разбираться со сложившейся и малоприятной ситуацией. А именно, каким образом Элла связана с Полиной, и чем мне это грозит.