На этот раз проиграла уже я, а начальник и дочка победоносно хлопнули друг друга по раскрытым ладоням и снова стали строить против меня немой заговор.
– Вот я вам сейчас задам! – погрозила им пальцем, но, увы и ах, вырваться на первое место не получилось, зато Ринат снова задержался в числе последних.
Мы так увлеклись, что потеряли счет времени. И если бы не Агата, которая широко зевнула, обязательно бы сыграли еще раз десять.
– О! – протянул Ринат, смотря на часы, – а кому-то уже пора спать!
– Не хочу! – капризно заявила Агата, – мне так хорошо!
– Так и мне спать пора, – миролюбиво заметил мужчина, – тем более, скоро еще раз соберемся за столом для игры и зададим Антону Павловичу!
Глаза дочери загорелись. Из-за стола она выходила уже более охотно, но, словно не удержавшись, подбежала к Ринату и крепко его обняла.
Мужчина лишь пораженно глазами хлопал, а когда в ванную закрылась дверь, тихо уточнил:
– Это было сейчас неожиданно. Она ведь не каждого к себе подпускает.
– Никого, – кивнула, подтверждая его слова, – так что это высшая степень доверия.
– Понял! – кивнул он, поднимаясь из-за стола и резко притягивая меня к себе, чтобы зарыться носом в волосы и легонько после поцеловать в висок.
– Провожай меня, а то руки почему-то спускаются ниже, – а ведь действительно они как-то очень медленно ползут по спине вниз.
– Ринат! – испуганно произношу, но получаю еще один мимолетный поцелуй прямо в губы. И кажется, время останавливается, потому что во все глаза смотрю на довольного собой мужчину, что рассматривает мое лицо, а после делает шаг назад. И почти сразу же открывается дверь в ванную.
Провожаю мужчину, который на прощание мне подмигивает, и закрываю дверь. Прижимаюсь к ней лбом, но стоять так долго не выходит. Необходимо поцеловать Агату, поправить ей одеяло и идти мыть посуду. Видит Бог, я сейчас в том состоянии, когда не усну.
Закрыв в комнату дверь, я сажусь на место начальника и осматриваю небольшую кухню, в которой чудом помещается четыре человека. Довольно тесно, но очень уютно, по-домашнему комфортно.
Неспешно перетаскиваю остатки грязной посуды в раковину и долго намыливаю тарелки губкой с шапкой пены. Но мыслями я далеко не здесь, а все вспоминаю тот мимолетный поцелуй, который до сих пор жжет мои губы. Невольно провожу кончиком языка по ним и дергаюсь, словно боюсь быть кем-то увиденной.
Чашки и ложки занимают свое место на полочках, тарелки ровной стопкой ложатся на столе, а спать я все еще не хочу. Был порыв сесть за компьютер и доделать последнюю работу, но вместо этого набираю полную ванную, добавляю немного соли и просто наслаждаюсь тишиной и теми ощущениями, что бурлят во мне как в коктейле. Даже свет включать не стала, ограничившись несколькими свечами, что аккуратно стоят на краю раковины.