Дернул раз, дернул второй. Не хочет. Сопротивляется, гадина. Еще не поняла, что она моя, что я ей хозяин. А как тебе такое? И рванул. Не удержал, и кофемашина, не устояв на гладкой поверхности стола, упала на пол. С грохотом разбилась о белый кафельный пол.
Песня оборвалась, и телефон жалобно запищал, завибрировал. Глянул на него через плечо – Алиска звонит. Несколько секунд, будто в оцепенении стоял над разбитой машиной. Теперь, ты ничья.
Взял со стола телефон, и аккуратно ступая между обломками разломанной техники, вышел из кухни. Пора спать. Так быстрее наступит утро. Быстрее уладим дела с документами, быстрее продам эту гадкую квартиру вместе с безупречными стопочками белья, невидимыми стеклами и унитазом, пахнущим лавандой.
Кстати, о безупречных стопочках. В таком виде я и обнаружил постельные принадлежности в выдвижных полочках под сидушкой дивана. Алексей, ты становишься предсказуемым. Если бы я даже попытался сделать подобные, на это ушла бы уйма времени, и, в конце концов, все равно бы ничего не вышло. Наверное, я в мать. У нее тоже никогда не было порядка в шифоньере. Но недавно, она вычитала в какой-то умной японской книжке, что складывать все нужно рулончиками. Быстро и просто. Мама любит, чтобы все было быстро, просто и хорошо. И теперь у нас не шифоньер, а коробочка с японскими роллами. А сколько времени Алексей тратил на это? Да и зачем? Может потому он нас и бросил? Какие стопочки и лаванда с маленьким ребенком в доме?
Достал белье. Брезгливо поднес к лицу, понюхал. Белье – белое, свежее, будто бы для меня готовили. Или он каждый день на чистом спал?
Кинул белье на пол у дивана. Теперь это не стопка, это кучка. Уже начинаю чувствовать себя, как дома. Достал из рюкзака запасные штаны и ветровку, скомкал, положил в изголовье дивана. Будет подушкой. А укрываться не буду – жарко. Да и раздеваться не собираюсь. Утром проснусь и уже готов на выход, вперед за вожделенной бумажкой. Только вот носочки сниму, а утром чистые надену, благо мама настояла взять их с собой побольше. Ты не думай, Алексей, я не пижонюсь. Я не как ты. Только гигиена, ничего более. Я своих запахов не боюсь, от себя не бегу. И от других не бегу, в отличие от некоторых.
Снял носки, скомкал, чтобы друг друга не потеряли за ночь, швырнул на середину комнаты. Специально туда. Дома я обычно у кровати оставляю. Погасил в комнате свет, на кухне и в коридоре оставил. Алиски позвонить? Нет, завтра. Только бумажку получу и сразу позвоню. Пока не нагеройствовал.
Не спалось. Хотел подумать, помечтать об Алиске. Представить ее рядом, пышную, теплую. Она у меня не худышка, девушка в теле. В школе над такими обычно издеваются, но думаю, над Алисой не издевался никто. Она умеет за себя постоять. Да и веселая она. Вечно какой-то справедливости ищет, заступается за всех, первая во всех мероприятиях. Умница-затейница, в общем. Тут уж на формы никто внимания не обращает. Тут любят и уважают. Или презирают, но молча.