– Мне всё-таки кажется, что вы специально его упустили, – сказала Юля, когда капитан Воронин прощался с ней, будем надеяться, навсегда. Сказала она это тихо, и капитан вполне мог сделать вид, что ничего не услышал.
6.
О смерти Ясного Юле сообщили в крайне неудачное время, когда она везла экскурсантов на Ганину Яму. Один из них, очень высокомерный, в автобусе делал вид, что не слушает, как Вогулкина рассказывает о старой Коптяковской дороге, и демонстративно читал книгу «Пятьдесят лет в строю». Автор – генерал Игнатьев. Раньше Юлю разволновало бы это совпадение, но в последнее время она отмахивалась от подобных сюжетов, как от комаров. Её не разволновало даже внезапное явление на виртуальном горизонте полной тёзки, которая уехала в Великобританию и сделала там научную карьеру.
«Вроде бы мы с тобой учились в одном классе», – написала ей вторая Юлия Вогулкина, после чего довольно агрессивно потребовала, чтобы первая сделала официальный запрос в гугл – потому что при запросах в сети всплывало не только имя учёной мартышки Вогулкиной, но и никому не нужного уральского гида. И её довольно неудачная, скажем честно, фотография.
«Количество упоминаний в научном мире сейчас приобретает особое значение», – сообщила мартышка. Юля ответила, как будто они снова были четвероклассницы: «Тебе надо, ты и пиши. В гугл».
Вторая Вогулкина потрясённо замолчала, но в гугл, судя по всему, обратилась, потому что теперь при упоминании их общего имени в Сети появлялось уточнение – (Rus) или (En).
Телефон зазвонил, когда автобус уже свернул на узкую дорогу, ведущую к монастырю, и за окнами, как вертикальные жалюзи, замелькали берёзы. Юля всегда отключала звук на время экскурсии, а тут вдруг забыла. Схватила трубку после первого звонка.
– Мне тут в музей рассылка пришла, – сказал Паша Зязев. – Олег-то наш Аркадьевич внезапно скончался. И нас с тобой зовут к нему на похороны. Завтра в одиннадцать, в крематорий.
Экскурсию Вогулкина вела после этого известия как во сне. Мерещился ей за каждым деревом то Ясной в своём сером костюме, то капитан Воронин-Ваулин, который, судя по всему, потерял всякий интерес к делу об аферисте Кузине… Она тарабанила раз и навсегда сложившийся текст о царской семье, показывала, где находятся свечная лавка и трапезная, провожала до туалета, но думала в это время совсем о другом: неужели Ясной действительно умер?..
Такие люди не имеют права уходить из жизни запросто, думала Юля, на автомате объясняя при этом водителю, как проехать в Поросёнков лог. Высокомерный экскурсант, читавший в автобусной тряске мемуары генерала Игнатьева, сказал, что специально договаривался в турбюро о поездке к Мемориалу царской семьи – и что ему глубоко фиолетово, если остальным участникам экскурсии это неинтересно.