– Я знаю, – довольная, с игривой улыбкой откинулась на спинку стула. Расстегнула верхнюю пуговку на блузке, мужчины оторопели. – И поэтому, – расстегнула вторую, Григорий поднес к губам кулак, чтобы спрятать улыбку, – все будет так, как я скажу. Ну, давайте, найдите аргументы лучше.
Она их сделала! Троих серьезных мужиков, привыкших отдавать приказы и не приемлющих неповиновения персонала.
– У меня нет слов! – возмутился Рафаэль.
– То-то же.
У Елены тренькнул телефон. Она прочла СМС, встала.
– Мне пора. Сегодня наш «Тандем» заключает договор на поставку морепродуктов от самого Голденберга со скидкой девять целых три сотых процента на полгода! Антон Григорьевич уже подъехал.
– Вы еще и фантазерка, – Иван Петрович растянул губы в подобие улыбки. – Голденберг не дает скидок больше пяти процентов. А тут такая цифра. Не расскажите, как вы добились этого удивительного, – он сделал акцент на слове «удивительного», – результата?
– Да легко! – Елена встала, отошла к двери, обернулась. – Он меня машиной сбил. Это компенсация.
И ушла.
Григорий вскочил с кресла, кинулся за ней, услышав за спиной злобное от Рафаэля:
– Что ж он тебя не задавил-то, сука…
Нагнал ее у открывшихся дверей лифта, но войти не дал, деликатно взял под руку, отвел в уголок.
– Что ты сейчас такое сказала? – Навис горой, внимательно посмотрел в глаза.
– А что я сказала? – Она похлопала ресницами. – Голденберг и вправду дает скидку.
– Он тебя сбил?
– А, это. Фигня, – Елена отмахнулась, хотела уйти, но Григорий не дал, встал перед ней, осматривая, пытаясь заметить травмы. – Да не сильно, – успокоила она его. – Отвлекся на звонок, наехал на зебре. Прокатил меня на капоте чуток. А там камеры. Поторговались, сейчас подпишем контракт.
Григорий схватился за голову, в отчаянии прикрыл глаза и простонал:
– Ты сама-то себя слышишь?
– Не глухая пока…
– Тебе срочно нужно в больницу!
– Не нужно.
– Нужно! Сейчас же!
Хотел схватить ее за руку, но она отступила, не позволила.
– Все со мной хорошо. Гриш, сам подумай, я взрослая женщина, я понимаю, когда у меня что-то болит. А у меня не болит. И меня сейчас ждут.
– Вот что ты за человек такой? – вздохнул Григорий, осторожно убрал с ее щеки выбившийся локон. – Знаешь ведь, как я за тебя волнуюсь…
– Не надо. У меня на это Илюха есть.
Как ушат ледяной воды. Отрезвила одним словом. Илюха. Григорий беспомощно опустил руки, отступил.
– Хорошо. Иди.
– Миньонов не тронешь? – она сощурилась, посмотрела на Григория недоверчиво.
– Кого?
– Обслуживающий персонал.
– Не трону, – вздохнул он.
В кабинет вошел решительной походкой, с порога бросил Рафаэлю: