И вновь прежде, чем я открыл рот, в дверь настойчиво постучали.
- Да! – раздраженно рявкнул отец.
В проходе появилась встревоженная Римма Семеновна. Старушка недоуменно разглядывала присутствующих и заметно нервничала.
- Вениамин Аркадиевич, там Коротковы пришли… Пять минут уж сидят… Некрасиво как-то… гости вроде как…
Отец вздохнул и хлопнул ладонями по своим ногам.
- Женева, переоденься и выходи к гостям. Римма Семеновна, предложите Ивану Гордеевичу чай с лимоном и передайте, что мы будем через пару минут.
Ева бросила на меня мимолетный взгляд, но я все же уловил в нем негодование. Вслед за Риммой Семеновной отцовская невеста покинула кабинет.
- Егор, давай сразу к делу. Фактами. Без домыслов и предположений. Времени, сам видишь, в обрез.
- Я спал с Женевой, - выпалил, как на духу, и ощутил, как ровно на секунду перестало биться мое сердце, а потом пустилось вскачь, разгоняя по венам кровь.
- Что, прости?
- Там, в Шарм-эль-Шейхе… мы переспали, - сказал еще быстрее, боясь, что он подумает, что секс у нас был уже в этом доме. - Я был у нее первым, - ляпнул прежде, чем подумал.
Отец глядел на меня немигающим взглядом, лицо его вытянулось и… короче, таким охреневшим его еще никто никогда не видел, уверен.
Я не знал, что будет после моего признания. Абсолютная неизвестность. И все-таки почувствовал невероятное облегчение. Сбросил огромный камень, давивший на грудь, душивший своей неподъемной тяжестью.
- Пап, я просто не мог больше молчать… Может, и не стоило тебе говорить, но я чувствовал, что совершаю предательство.
- Мда… Удивил ты меня, сын…
- Прости, что не сказал сразу.
- А сейчас? Сейчас что между вами?
- Что? Нет, пап. Ты что! Ничего! Между нами ничего нет и быть не может, честное слово. Просто эта тайна… не знаю… я спать спокойно не мог.
- Хорошо. Пойдем, гости ждут.
- Ты выгонишь ее?
- А надо?
- Только если ты сам этого хочешь.
- Я подумаю, сын. Мне сложно сейчас что-либо решить.
Отец направился прямиком во двор, где ожидали приглашенные на шашлык соседи. Мне же срочно требовался стакан холодной воды и минута уединения. Войдя в кухню, я едва не сбил Еву, держащую тарелку с вымытой клубникой.
Отступил, сделав пару шагов назад и пропустил даму вперед. Женева прошла мимо, не поднимая глаз, затем остановилась и также, не оборачиваясь, тихо спросила.
- Ты рассказал?
- Да, - ответил я, и ее плечи обреченно опустились.
Почему-то от этого мимолетного движения защемило в сердце.