Она сдается. Я вижу, как внутри нее что-то ломается, и девушка начинает говорить:
– И что? Вам все равно никто не поверит. Нужно было тщательнее смотреть, что льешь на голову. Не моя вина в этом. Знали же, куда попали. А чего ты строишь из себя недотрогу? – обращается она к Маргарите, – вон как вылупила свои глазищи. А откуда, спросите у меня, взялась эта синька? Я что думаете, вещи тут подкрашиваю? Ну, спросите же! А я вам так отвечу, именно у нее я и взяла бутылек! Зачем она притащила его сюда? Правильно думаете! Сама хотела все сделать, но я опередила!
Я слушал этот истеричный монолог и смотрел лишь на одну девушку. Стрельцова молчала и спокойно смотрела на сочащуюся ядом Лизу, и я невольно восхитился ее выдержке.
– Мне жаль тебя. Не умеешь честно бороться, так умей хотя бы достойно проигрывать, – только и произнесла она, крепко сжимая руку подруги.
– Да ты чего мелешь, провинциалка! Ходишь тут: я не я и хата не моя! А сама вон как бедрами крутишь! Да если бы ты выиграла это свидание, то сейчас стояла бы на ее месте, – тыча пальцем в Смурфетту, яростно чеканила Лиза, – и мы посмотрели бы, кто из нас проигравший.
Алиса угрожающе сверкнула глазами, в которых бушевал самый что ни на есть шторм, и хотела было сделать шаг, но я опередил.
– Хватит! – все вздрогнули, но не она. – Лиза, либо ты завтра по собственному желанию покидаешь конкурс, либо… – я сделал многозначительную паузу, – берешь бутылек и мажешь свое лицо. Это будет справедливо.
Девушки разом бросили на меня удивленный взгляд. Однако промелькнувшее в глазах Алисы одобрение отозвалось приятным чувством в груди.
– Макс, ты чего? – подошла Лиза ко мне ближе, – Ты ведь так шутишь, да? Посмотри на меня. Макс? – надеждой протянула девушка, а после, поняв, что я серьезен как никогда, вспыхнула, – Да ты больной придурок, раз считаешь, что я готова испортить свою внешность ради конкурса! Да я тут только из-за…
– Из-за своей любви ко мне, ты хотела сказать? – усмехнулся я. – Даю время до утра. Либо превращаешься в Смурфетту, либо уходишь с шоу.
Девушка вспыхнула и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, гордо попыталась покинуть комнату, но около самой двери я ее остановил:
– Не забудь, что мое предложение аннулируется, если ты сама уходишь с шоу.
– Да пошел ты, Буров, к черту! – и хлопнула дверью.
– Не хочу стоять с тобой в одной очереди, Лиза, – мило улыбнулся, когда она захлопнула дверь.
– Я, пожалуй, тоже пойду, – пискнула Смурфетта и, пока мы не очухались, юркнула следом.
Мы остались одни. Девушка с глазами грозового неба и мужчина, который беспечно тонул в них.