Моран манерно присела в книксене и уселась на кушетку, сложив руки на коленках, словно примерная школьница, всем своим видом показывая, что ждёт немедленных ответов на вопросы.
Я немного поразмыслил и решил стать самим собой.
— Виски и сигары есть? И ещё… — я покосился на свой пах. — Что-нибудь прикрыть себя…
— Вы хотите лишить меня удовольствия созерцать ваш мужественный торс? — Моран притворно огорчённо наморщила лобик. — Мой халат подойдёт? Нет? Ну что же, тогда вам придётся остаться обнажённым, пока ваши вещи не высохнут. Что до сигар и виски… — она встала и взяла с каминной полки хрустальный графинчик и шкатулку из сандалового дерева. — Glendalough двадцатипятилетней выдержки подойдёт? А Romeo y Julieta из Доминиканы?
— Подойдёт… — я попытался встать, но тут же рухнул обратно на диван. Всё тело прострелила тянущая дикая боль. Ощущения были такие, словно меня переехал грузовик.
— Увы, я не смогла вас полноценно осмотреть, — важно сообщила Моран. — Но, скорей всего, переломы отсутствуют. Однако я не исключаю надлома колеблющихся рёбер с правой стороны. Возможно присутствует нарыв задней лестничной мышцы. Вас славно отделали, мистер Белофф. К счастью, ваше мужественное личико осталось почти целым.
Ирландка изобразила надменную и загадочную улыбку.
— Хватит строить из себя роковую женщину… — зло буркнул я.
— А если я такая и есть? — задиристо возмутилась Моран, но тут же сникла, потупилась и застенчиво прошептала. — Простите, мистер Белофф, я больше не буду… — она вскочила, ловким пинком подогнала ко мне столик на бронзовых изящных колёсиках и мигом устроила на нём графин с виски, бокалы, аксессуары для курения и шкатулку с сигарами.
— Такой вы мне больше нравитесь… — сурово одобрил я.
В глазах Моран блеснули сердитые огоньки, но она смолчала.
— Хорошо… — я взглядом показал на графин. — Теперь вскроем карты.
Ирландка быстро кивнула и плеснула в бокалы виски.
— Я предпочитаю не разбавлять. Сигару? Выбрать для вас?
И вот тут случилось чудо…
Мы одновременно полезли в шкатулку за сигарами, наши пальцы соприкоснулись и меня словно пронзил разряд тока. Это… это было одновременно странно и прекрасно. Черт побери, никогда прикосновение к женщине меня так не возбуждало.
Похоже, Моран испытала те же чувства, она даже охнула и покраснела.
Да что там, даже Мусий вздёрнул башку, уставился на нас и от удивления гавкнул.
Справившись с собой, я тихо и хрипло поинтересовался.
— Кто вы такая на самом деле, Морана Маклафлин?
— А вы кто такой, Бенджамин Белофф?.. — строптиво фыркнула Моран и ещё больше покраснела