— Конечно, матушка, из этого дома вас никогда никто не выгонит, даже не сомневайтесь! Вы столько для меня сделали, и вообще — моя единственная опора в этой стране, — искренне сказала Филия.
— Ах, Филис, дочка, — до слёз растрогалась Вера Игнатьевна, — Как жаль, что мы с тобой раньше друг друга не понимали, ещё при Егорушке.
Эти слова странным образом заразили Филис желанием мысленного соприкосновения с дорогим её собственному сердцу прошлым, и она впервые захотела узнать какие-нибудь новости про Плиссандрию. Тут, в России, так много информации про разные страны, наверняка есть что-нибудь и про её материк. Она открыла ноутбук и ввела в поисковой строке: "Плиссандрия новости". Поисковик почему-то выдал новости Александрии. Так же компьютер не выдал ничего про Хидейру, Чарджинию и другие известные Филис страны. Она в нарастающей панике вводила знакомые ей географические объекты, потом слова на родном языке, но русскими буквами — ничего. Вывела перечень всех стран и не обнаружила там ни одной знакомой. Потом — имена королей, названия магических академий и прочего — всё напрасно.
— Эй, артефакт, ты куда меня закинул, а? — прошептала она, дрожа от волнения, — Ведь я же не сумасшедшая, я же на самом деле вовсе не Ольга Самарская, вообразившая себя иномирянкой!
Вот сейчас Филис нестерпимо захотелось вернуться. Пусть не к своей прежней жизни в своём теле, пусть! Пусть без родных и знакомых — но в ясный и понятный ей мир. Мир… Здесь другой мир — поняла она. И обратного хода просто не существует. Или ей нужен артефакт. Нужно искать артефакты. И магию — поняла она.
Её лихорадочные поиски были прерваны звонком в дверь — пришёл психиатр, про которого Филис совсем забыла, погребённая под новостями. Поэтому в разговоре с доктором — зрелой внимательной женщиной — она отвечала на вопросы несколько рассеянно.
А вот доктор, Ирина Демидова, напротив, была собранной. Ей уже неплохо заплатили за положительный диагноз, но про себя женщина решила — если тут будет клинический случай и явные психические отклонения, она лучше вернёт деньги, но не повесит на свою совесть, и, возможно, карьеру, липовый диагноз. Она расспрашивала Филис обо всём — о её амнезии, о том, что она помнит, о её взглядах на сегодняшнюю жизнь и о её интересах. При этом у неё складывалось странное впечатление — с одной стороны, пациентка явно лгала, говоря об амнезии, с другой — говорила правду, рассказывая о том малом, что помнит из жизни до того случая, когда с ней случилась роковая потеря сознания.
Смена девушкой имени была объяснена более-менее логично, однако у психиатра не оставалось никаких сомнений — определённо она могла поставить Филис диагноз "магифренический синдром", или "магифрения" — психическое расстройство, при котором в мышлении начинают преобладать идеи и представления магического содержания. Этот синдром в психиатрической практике относится к содержанию болезненных идей, а не к клиническим патологическим признакам, и, как правило, не требует медицинского вмешательства в жизнь подверженного ему человека.