Филис открыла глаза и увидела над собой серое небо, низко затянутое тучами. "Скоро снова пойдёт снег" — подумала она. Над ней склонились какие-то люди, и среди них выделялось знакомое откуда-то лицо пожилой женщины с трагически заломленными бровями.
— Что с тобой? — спросила эта женщина, и Филис поняла её вопрос.
Кто эта женщина? Какие-то обрывки мелькают в памяти, в них есть ответ, надо только постараться его ухватить…
"Мама, познакомься, пожалуйста, это оля. Мы с ней собираемся пожениться" — и тёплый взгляд на неё улыбающегося молодого мужчины. Женщина тоже смотрит на неё и приветливо улыбается: "Добро пожаловать в нашу семью, оля".
Оля — такое забавное слово, нежное. Значит, эта женщина — мать её жениха, и она её любит.
— Матушка, — жалобно сказала Филис, впервые говоря на незнакомой речи; и перед тем, как сознание покинуло её, добавила, — Так больно…
Придя в себя, Филис обнаружила, что лежит на жёсткой кушетке в каком-то полутёмном помещении, освещаемым только светом из открытой в коридор двери. Филис застонала, пытаясь подняться, и к ней в комнату вошла та же самая женщина, которую Филис прежде назвала "матушка".
— Что с тобой случилось всё-таки? — нервно спросила женщина, — Доктор не нашёл у тебя никаких причин для болезни. Сердце в порядке, голова тоже.
— Я… ничего не помню, — ответила Филис, — почти ничего. Только вас и своего жениха.
— Какого ещё жениха? — возмутилась женщина.
— Вашего сына. Не помню его имени.
— Мой сын умер, мы его похоронили сегодня! А я даже на поминках не была из-за тебя.
— О… как жаль, — заплакала Филис, — Мы с ним так любили друг друга… кажется. Вот почему вы такая грустная.
— Так. Ясно. Или это притворство… хотя зачем оно тебе… Или здесь нужен психиатр.
— А кто это — психиатр?
— Доктор. Проверит, что у тебя с памятью.
— Нет, матушка, мне сейчас не нужен менталист, — забеспокоилась Филис, — Я всё вспомню, мне просто надо отдохнуть. Пожалуйста, отвезите меня домой.
— Куда — домой? Ты хоть помнишь, где живёшь? Потому что я лично этого не знаю!
— А разве мы не вместе живём? — растерялась Филис.
— Хм… а что, это мысль, — наклонила голову женщина, — Вы ведь официально не разведены, и дом Егора по закону твой. Вот сюрприз кое-кому будет. Значит, говоришь, не помнишь ничего? Ну и ладно, хорошо. Поднимайся, обопрись на меня. Где твоя сумочка? Сейчас мы поедем с тобой домой!
Сквозь густой снегопад женщина подвела Филис к какой-то странной коляске, усадила девушку на заднее сидение, а сама села на место водителя. Коляска двигалась с каким-то урчанием, но Филис это даже понравилось, как будто это живой зверь и он доволен тем, что находится при деле. Из-за снегопада Филис почти ничего не видела сквозь стекло, но она поняла, что они едут по большому городу, где широкие дороги освещали яркие высокие фонари. Вообще и на улице, и внутри коляски было много разноцветных огоньков, и Филис подумала, что эта незнакомая страна явно очень богата, раз может позволить себе так много тратить осветительных амулетов.