— И что? — дергает плечами Николас. — Кто его спрашивает?
— Никто. Но возможно, что именно он когда-нибудь выберется из того дерьма, в которое его сначала засунул папаша, а теперь сует Крис! Ты же не думаешь, что Мэт сегодня будет спать?
На дороге мелькает полицейский патруль, и я встаю. Говорю громче, обращаясь к друзьям:
— Кончай там уже, Лу! Ник! Нам пора!
Мы входим с Холтом в дверь гаража и проходим мимо барахтающейся парочки через боковой бокс в основной, в котором стоит пикап «Додж» с разбитой фарой и глубокой вмятиной на крыле, к внешнему выходу. Выйдя на улицу, поджидаем Лукаса и Тильду возле наших с Ником мотоциклов.
Лукас сильно похож на брата — тот же рост, темные кудрявые волосы и черные круглые глаза. Он намного худощавее Кристиана, но в широкой кожаной куртке это не так заметно. К тому же в сентябре вечереет уже раньше, и я надеюсь, что недостаток сходства получится скрыть. Тому, кто случайно запомнит его имя, в будущем будет сложно отличить братьев друг от друга даже под присягой, и мне это кажется хорошим выходом, чтобы хоть как-то прикрыть старшему Палмеру зад, раз уж он сам до этого не додумался.
Когда наконец из гаража появляются Лукас и Тильда, я объясняю задачу блондинке. Несмотря на продажную натуру, мозги у девчонки есть, и зубы тоже.
— Детка, сейчас проедемся по Сендфилд-Року и заглянем в пару людных мест. Тебе придется висеть на Лукасе пиявкой и называть его Крисом столько раз, пока он не оглохнет и сам в это не поверит. Все поняла?
Она одергивает на бедрах короткое платье и поправляет светлые, крашеные волосы, которые сбились на затылке. Улыбается с вызовом, коснувшись кончиком языка края лукавых губ.
— А на тебе нельзя повисеть, красавчик? Я бы не отказалась.
Я беру переброшенную через сидение мотоцикла короткую кожаную куртку и надеваю на себя. Достаю из кармана джинсов ключи и вставляю их в замок зажигания.
— Нет. Ненавижу объятия, они меня душат.
Тильда отпускает смешок и вдруг замечает, скользнув взглядом по моему паху:
— Я об этом догадалась, Райт. И хоть сегодня ты меня не захотел, но я еще помню, как именно ты предпочитаешь заниматься любовью.
Она не успевает договорить, последнее слово все еще висит в воздухе, а холод уже сковывает мою грудь и сдавливает горло.
Меня коробит от всего, что может быть связано с этим гребаным чувством, но больше — от хитрого выражения лица блондинки, которая, похоже, забыла с кем имеет дело.
Резко схватив пальцами слабое запястье, я дергаю ее на себя, сжимая челюсти.
Тильде правильно кажется, что она сказала что-то не то, и девчонка бледнеет.