- Значит, ты не веришь в любовь? – облизываю губы, пытаясь сжать бедра и остановить экзекуцию над моим телом.
- В любовь верю, во влюблённость нет. Любовь – выше телесного желания, она определяет родство душ. Одна и на всю жизнь.
Ощущение двоякости чувств раздирает меня на части, тело делится на голову с рациональным мозгом и пылающего узла между ног. Одна часть скандирует внутри меня «Он любит Джанну, она его единственная, а ты животное влечение. Сучка течная», а вторая - «Но нам так хорошо, его руки такие ласковые.»
Когда оргазм накрывает меня с головой, подчиняя силе властного Эмира, я не сдерживаюсь и содрогаюсь, почти выкрикивая его имя. Аль-Мактум выпивает мои стоны, жестко целуя. Я теряю связь с реальностью, просто откидываясь на подушках и глядя на небо.
Аль-Мактум помогает мне поправиться, натянуть влажные трусики обратно. После чего он облизывает свои пальцы, блестящие от моей смазки, и запивает вином.
Ко мне начинает возвращаться хандра.
- Твоя невеста – родственная душа? Одна и единственная на всю жизнь? – мечтаю, чтобы он сказал «нет», или хотя бы ушёл от ответа. Вопрос вырывается из моей больной души.
- Да. – говорит Аль-Мактум, неожиданно становясь серьёзным.
Амир.
Огненные волосы были заплетены в тугую косу и частично скрыты нежно-розовым платком, подчеркивающим ее юность и непорочность. На девушке были широкие брюки белого цвета и туника в тон чуть ниже ягодиц. Её статус позволял ей немного фривольничать.
Джанна айн Бахран была дочерью Расула айн Бахрана – очень богатого шейха и двоюродного брата Эмира соседнего эмирата. Его брат, Карим айн Бахран, был бездетным и все его наследие должно было перейти брату и затем соответственно сыновьям Джанны.
Это была причина такой трепетной любви нашего отца к рыжеволосой девушке.
Джанна с детства была очень изящной. Ее бледное личико с розовыми щечками и правильными чертами лица выдавало благородство происхождения. Пухлые губы так и призывали к развратным мыслям. Она с детства росла с нами, являясь причиной многих детских ссор.
Она сидела за столом, выпрямив спину и рассматривая вход в столовую, с нетерпением ожидая моего брата, опоздавшего на ужин больше, чем на час. Девушка очень тщательно пыталась скрыть волнение и негодование.
- Только не говори мне, что был прав. – она робко улыбается и оборачивается ко мне, смущенно краснея. – В тот день ты сказал мне, что Ахмед непостоянен и его чувства ко мне не продлятся долго, при встрече новой пассии – он быстро забудет меня и выбросит из своей жизни. Видимо, ты оказался прав.