— В архиве, — слабо пискнула Эсна, которой вопрос оказался вполне по плечу.
Грэхард ещё раз запросил у небес терпения.
— А в архиве ты как оказалась? — озвучил своё недоумение он.
— Ногами зашла, — бесхитростно поведала Эсна, уже начавшая надеяться, что дальнейший допрос тоже будет касаться подобных простых вещей.
Тут, должны отметить, несмотря на продолжавшиеся запросы к небесам, терпение у Грэхарда закончилось.
Шагнув вперёд, он схватил Эсну на руки и, не слушая возмущённых писков, потащил её по лестнице наверх — искать туфли.
Часовой, наверно, знатно опешил, но вида не подал.
Когда обувь была обнаружена и надета, сложивший руки на груди Грэхард резюмировал:
— Вечером поговорим, — и отправился вниз, у него по плану шло освещение нового спущенного на воду корабля, и пропустить это торжественное мероприятие он никак не мог.
Эсна, так и оставшись сидеть на полу, куда она приземлилась, чтобы надеть туфли, обхватила колени руками и вздохнула. Вечер явно выдастся тяжёлым.
Естественно, к вечеру Эсна успела основательно себя накрутить. В её голове уже начала выстраиваться целая система: как владыка наверняка решил, что имеет место тайный заговор, направленный на свержение его с трона. Эта теория была крайне неприятна, потому что в самом благоприятном случае грозила Эсне разводом, а уж во всех остальных — и вовсе казнью. Умирать не хотелось. Разводиться, к слову, тоже.
Что касается Грэхарда, он, напротив, подостыл. Тому способствовала общая загруженность дня: торжественные мероприятия требовали внимания; а также сыграли роль настырные реплики Дерека, который умел правильно почувствовать момент и направить настроение владыки в мирное русло.
Так что в покои к жене Грэхард пришёл во вполне себе рабочем расположении духа, готовый обсуждать и понимать. Но, к своему неудовольствию, он тут же отметил, что Эсна в очередной раз закуклилась в свои страхи и даже не думает о разумном разговоре. Съёжившись на постели, они усиленно делала вид, что спит. Видимо, такая стратегия показалась ей достойным способом избегания конфликта.
Вздохнув, Грэхард присел на край кровати и запросил у Небесного терпения в особо крупных промышленных масштабах. Ему уже начало казаться, что он женился не на взрослой умной женщине, а на каком-то ребёнке, неспособном на здравый диалог в принципе.
Поразмышляв внутри себя, он прикинул варианты и озвучил своё мнение:
— Нет, я, конечно, могу сделать вид, что верю, что ты спишь. Но ты правда считаешь разумным дрожать ещё день напролёт в ожидании следующего вечера?