На моих глазах темная коричневая масса приобретала очертания горшка.
Заканчивая, я довольно посмотрел на работу своих рук. Вставая, отставил горшок на более солнечную сторону, где уже сушилось более десятка различных изделий, сделанных ранее мной.
Тут же и сидел Оцеола, увлечённо рисуя самодельной кистью замысловатые народные узоры на готовых сосудах.
Старик сделал ещё пару мазков и обратился ко мне:
— Андре, отнеси-ка горшки лучше в дом, скоро начнётся дождь.
Вздыхая, я схватил один из горшков.
— Когда сезон дождей закончится ? – поглядывая вверх на облака, спросил я индейца.
— Где- то до ноября ещё будет лить.
— Я здесь уже почти четыре месяца! – удивлено проговорил я, затем взволнованно добавил – и это не считая трёх месяцев в плену.
Старик промолчал лишь изучающе подглядывая в мою строну.
Закончив с последним из предметов быта, я критичным взглядом оглядел их на полке в доме.
Каждая из последующих моих работ выглядела все лучше.
Отворилась дверь и зашёл старик, с волос его стекали капли дождя.
— Ливанул! – зачем то он сказал, как- будто оправдываясь.
Затем сел возле котелка с водой и начал разжигать костёр.
Хотя я и злился на сезон дождей, но все же мне нравилось коротать дни и вечера за чаем с Оцеолой.
Он мне рассказал историю своего народа как он гордо говорил «Свободный народ» тот, что не признал власти США и не подписал ни один договор с властями.
Поведал мне тайны духов семинолов. Рассказал сказания своего народа, а так же учил своему языку, который оказался не таким уже и лёгким, но многое я уже понимал и даже мог на нем изъясняться.
Старик учил меня как- то незаметно , я бы даже сказал ненавязчиво.
С благодарностью принимая чашку с травами, я кивнул на глиняные тарелки и горшки.
— Так в чем секрет ? Для чего ты меня учил этому ремеслу?
Индеец сделал неспеша глоток ароматных трав, громко причмокнул губами.
Посмотрел на меня и изрёк:
— Так ты до сих пор не понял? – вздёргивая бровь, он посмотрел мне в глаза . – Скажи сам, что ты думаешь, что ты чувствуешь, Андре!
Нахмурив лоб, я неожиданно вспомнил все события, которые произошли со мной с того самого первого дня как только я взялся за эту работу.
Как картинки перед моими глазами промелькнули моменты, вот я сажусь за гончарный круг, вот я пытаюсь сильно сжать комок глины, который не подаётся моим рукам.
— Моя ошибка заключалась в том, что я пытался подавить, укратить.
Не всегда в жизни ты будешь диктовать правила …
Гончарное искусство учит терпению, чуть подумав, я добавил:
—Это был ценный опыт взаимоуважения и нахождения общего языка с природой и окружающим миром.