Нет, не могу об этом думать. Да и не надо. Разве меня это касается? Никаким образом. Это его жизнь, и пусть делает в ней всё, что хочет. А у меня – своя. Без Мэтта Донована.
Когда чемоданы были выставлены в коридоре с теми вещами, что я хотела взять с собой, и я ожидала такси, в последний раз прошла по дому, который был мне пристанищем два месяца. Я успела к нему привыкнуть. Я успела привыкнуть к нашим завтракам или вечерам перед телевизором с каким-то незатейливым шоу. Привыкла видеть его рядом, мне безумно нравился секс с Мэттом.
Всё же это были яркие шестьдесят дней. Столько эмоций, событий. Я благодарна этому мужчине за подаренный кусочек любви, пусть и очень короткой. За помощь с Джейсоном. Я получила очень много, мне не стоит злиться на него из-за того, что не стала ему настоящей женой. Это его выбор. Что я-то могу… Ничего.
За окном послышался сигнал автомобиля. Вот и моё такси. Грустно улыбнулась сама себе, накинула плащ, оставила ключи на полочке в коридоре, ведь они мне больше не нужны, а дверь закрывается и без ключа. Взяла свои чемоданы и вышла навстречу своей новой жизни.
Кэти.
Все эти два дня места себе не находила.
Приехала к маме. Она встретила меня с улыбкой в холле:
– Хитоми моя приехала! Как я рада! – она кинулась было меня обнимать, но потом заметила, что со мной явно что-то не так. – А почему ты с чемоданом? А с лицом что, Кэти?
– Мам, – грустно улыбнулась ей, поставив чемодан у входа. – Ну дай хоть вещи положить, и чаем напои с дороги. Что же мы – на пороге будем беседовать?
– Конечно, милая! Прости, – заломила она руки. – Просто всегда переживаю, когда тебе плохо. А тебе сейчас плохо, я чувствую.
– Я всё расскажу, за чаем. Идёт?
– Хорошо.
– Завари свой вкусный чай, мама. А я пока посмотрю твои цветы в оранжерее. Можно?
– Можно. Что ты спрашиваешь? Ты ведь дома. Я там такой сорт новый вывела, цветки цвета индиго. Иди, посмотри.
Я решила пойти в оранжерею, чтобы оттянуть время разговора. Глупо, знаю, да и не надышаться перед смертью, но всё же я надеялась еще привести нервы в порядок. Мама слишком хорошо меня знает, и чувствует моё разбитое сердце. Она будет допытываться, и случайно сыпать соль на свежие раны.
Ходила между рядов с цветами в горшках, а мысли были вовсе не здесь. Как говорить с мамой на тему Мэтта? Как объяснить ей причины развода? Как идти послезавтра на работу, для того чтобы подать заявление на увольнение? Я не знаю. Мне кажется, что у меня просто не хватит сил со всем этим справиться в одиночку.
– Эй, ты чего тут? – мягко позвала меня Кирстен, положив руку на плечо. – От мамы прячешься?