— Если я вперед от голода не откинусь, — тихо пробубнила себе под нос.
— Что вы сказали?
Мой желудок в очередной раз напомнил о себе громким урчанием, и я все же решила пойти мужчине на поклон, если это можно было назвать именно так.
— Тен Николас, — я подняла глаза и мило улыбнулась, — так, кажется, вас зовут. — Он кивнул, а я улыбнулась еще слаще, представляя вместо мужчины мясо. Куриную ножку гриль, а еще лучше шоколадку. Как же я соскучилась по шоколаду. Так, стоп, Арина, не вспоминать! — Так вот, я задала вам вопрос: вы решили заморить меня голодом?
— Почему вы так думаете? — мужчина тут же нахмурился и, рассоединив ладони, принялся большим пальцем потирать подбородок.
— Может быть, потому, что последний раз я ела перед испытанием, на котором вы, кстати, тоже присутствовали. Вопрос: тен Николас, сколько раз вы успели откушать после испытания? — Я вздернула брови и сжала руки на коленях, жутко злясь. Причем не на седого мужчину, а на короля и Дина. Вот где этот дух, когда так нужен? А король… Неужели он поверил в наговор на меня?
Мужчина закашлялся, услышав мой последний вопрос.
— Вы не обедали?
— Не успела, — склонила голову набок, — потому что король вызвал меня в свой кабинет. А еще… — округлила глаза. — Я же злодеяния, по вашему мнению, творила. Так когда мне было успеть? — картинно ахнула и, все же не сдержавшись, поморщилась. Желудок болезненно скрутило. Еще чуть-чуть, и я перехочу есть, у меня всегда так было, когда долго терпела. Но сейчас я была не одна, и думать надо было в первую очередь о малышке.
— Зря вы шутите, тена Катарина. Ситуация крайне серьезная, и положение у вас…
— Так вы меня покормите? — перебила я его, повелительно взмахнув ладонью. — Заметьте, я перестала требовать свидания с теной Облэйн или королевой Аланой, чьей подданной я являюсь. Я у вас всего лишь прошу накормить меня ужином. И пока я не поем, никакого диалога не будет. И можете быть уверены, представителям моего рода не понравится то унижение, которому вы сейчас меня подвергаете, лишая еды.
— Хорощо-хорошо. — Тен выставил вперед ладони, сдаваясь, и резко подорвался со стула. Он выскочил из комнаты с такой скоростью, что даже позабыл свою трость.
«Вот это да», — восхитилась я сама себе. Все же весь мой королевский пафос был, наверное, заложен во мне генетической памятью. Иначе откуда во мне бралось это высокомерие именно тогда, когда оно мне было столь необходимо?
Я разгладила юбки и плавно поднялась, обошла стол по кругу, глянула на забытую трость, затем вернулась к своему диванчику-скамье, но ни ужина, ни тена Николаса по-прежнему не было. А проклятая трость так и манила.