— Скучаешь по боям? — спрашивает Ева, но в ее глазах другой вопрос, очередная загадка.
— Может, я смогу в парочке поучаствовать. Если честно, сейчас у меня ощущение, что я могу вообще все.
— Значит… Ты больше ни о чем не жалеешь? То есть о тех людях, которые пострадали из-за тебя.
— Ну а что мне о них волноваться, Ева? Можно, конечно, жить прошлым. Можно страдать и ненавидеть себя. И я это делал. Пять лет ненавидел себя.
— Не себя. Кресло. Ты не ненавидел, ты жалел себя. А теперь готов буквально с ноги ворваться в ту жизнь, которую активно вел.
— Ева, мне очень не хочется ругаться, честно. И доказывать, что я хороший, не стану. Я не хороший, а такой, как есть. И хочу быть с тобой. Разве не это главное?
— Со мной, да. Или с той, что ты себе придумал.
— Об этом можно говорить не прекращая. Мы видим то, что хотим видеть, но я сомневаюсь, что завтра ты вдруг станешь чертом с рогами, дьяволицей, а с парой твоих комплексов и твоим ребенком я справлюсь.
— Ладно, — улыбается она и кивает на чай. — Опять мы с тобой заболтались.
— Почти поссорились ведь, — смеюсь и отламываю нежную вафлю. Все-таки они охрененные. Никто так не сделает. — Ну, я рассказал свою историю. Теперь ты.
— Да, конечно. Она тоже будет короткой. Очень. Жила-была на свете русалочка. И влюбилась она в принца, который жил в королевстве возле моря.
— Эту историю я знаю. Там все закончилась хорошо. Ведьма умерла.
— Это диснеевский вариант. А как насчет настоящего?
— Настоящего?
— О да. Она действительно заключила сделку, получила ноги, но принц не полюбил ее, как было в мультике. И в ночь, когда срок истекал, ей нужно было убить принца и тогда она бы вернулась в морскую пучину.
— Она, конечно, его убила, если не оказалась дурой.
— Она оказалась последней дурой: она оставила принца в живых и обратилась в морскую пену, навсегда сгинув. Любовь делает женщин дурами.
— Безответная, — уточняю я. — Просто мне кажется, каждой женщине надо думать головой. Если у нее не было ног, то куда она лезла.
— Ей на миг, всего на миг, — говорит Ева хрипло, — хотелось почувствовать себя красивой…
— Красивой?
— То есть человеком, я хотела сказать человеком.
— И что я должен вынести из этой истории? Или как я должен связать тебя и русалку? Ты ведь не русалка? — смеюсь я, и Ева пожимает плечами.
— Любая сказка так или иначе чему-то учит.
— Точно. Не заключать сделок с ведьмами.
— Наверное, не любить, если не уверена, что не будет взаимности. Но мы все равно продолжаем рисковать. Снова и снова надеясь попасть в свою сказку, где финал обязательно будет счастливым.