Да, сегодня школьный Выпускной! Что-то странное, что-то тревожное, последняя страница в книге, читаемой уже одиннадцать лет, праздничный день, венчающий детство, возможный только единственный раз в жизни. Необыкновенно наконец-то дойти до крайней точки, закончить и больше никогда не делать то, что делал изо дня в день целых одиннадцать лет. Ты не повзрослеешь внезапно, потому как давно уже считаешь себя взрослым, но что-то, наверное, неисправимо изменится.
Выпускной! Конечно, ей хочется быть самой красивой, самой восхитительной, самой блистательной. Для всех, но более — для него. Такие вот нетипичные заморочки, если твой любимый учится с тобой в одном классе!
Только они да Таня с ее верным Герасимовым оказались единственными официально определенными парами среди двух одиннадцатых классов. Остальные, если и имели друзей и подруг, то в другой «параллели», в другой школе или еще где. Ребята просто были все вместе. И это самое лучшее для Выпускного вечера.
Ника тоже была вместе со всеми. Потому, как Степа с непонятным упрямством держал расстояние, внимательно наблюдал за ней со стороны, принимал посильное участие — на определенной дистанции. И даже ни разу не пригласил ее на танец!
Зато приглашали другие. А Степа только смотрел снисходительно, иногда позволяя себе вступить в короткий, малозначащий разговор.
Сначала Ника удивлялась и тревожилась, пыталась лишний раз привлечь его внимание или заставить ревновать, но она не обладала такой силой воли, как некоторые, и, немного погодя, смирилась, решив больше не искать объяснений и специально ничего не предпринимать. В конце концов, все его странные и загадочные выходки имели довольно приятные финалы.
И все-таки она не удержалась. Разгоряченная после танцев, она выбрала момент, вывела из зала, обняла.
— Да что с тобой?
И попыталась поцеловать.
В то же мгновенье Ника почувствовала, как с силой стиснул он ее плечи, и услышала:
— Лучше не надо. Может плохо закончится.
— Что? — изумленно воскликнула Ника, еще не поняв, о чем он говорит, что имеет в виду.
— Ты на себя в зеркало смотрела? — прозвучало осуждающе.
Ника забеспокоилась, начала себя оглядывать, аккуратно оправлять платье.
— Что-то не так?
— Все не так! — Степа почти крикнул, громко и рассержено. — Я не замечаю ничего и никого, кроме тебя. Неужели ты не понимаешь? Я не представляю, где я, что я делаю. Я вижу только тебя!
Ника улыбалась все шире и шире. Она еще никогда не видела невозмутимого и рассудительного Степу в столь сильном смятении, она еще никогда не была так бесконечно довольна собой и своей жизнью. Она несказанно радовалась.