Тар Эдхаир Каности
Малышка проснулась и выпуталась из пледа. Увидев меня, вздрогнула, но не испугалась, рассматривая серьёзно и сосредоточенно. А я задался вопросом: что надо было делать с ребёнком, чтобы у него появился такой взрослый взгляд.
Никогда не умел говорить с детьми и сюсюкать. И разговор, вроде, хорошо начался, но, когда я сказал про родителей она замолчала и нахмурилась. А потом этот вопрос: «А папа и мама меня любят? Они добрые?» – и я потерял дар речи, а брат шумно выдохнул. И мы с инфантой посмотрели на него.
Дарион сидел бледный, его руки сжались в кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. Проявления таких бурных эмоций с его стороны я не видел уже давно. Он всегда держал лицо и прятал чувства.
Нам предстоял серьёзный разговор с ребенком, но как его начинать – не понятно. Хорошо, что Дар пришёл на помощь: «Ты хочешь кушать?». Она кивнула, и я вздохнул с облегчением. Брат, вызвав секретаря, сделал распоряжение. Пока слуги суетились, придвигая стол и кресла к дивану и накрывая завтрак на троих, я отвел принцессу умыться и привести себя в порядок.
Когда всё было готово мы сели за стол. Она ела аккуратно и не спеша, помогая себе ножом и вилкой. Но этикет не соблюдала. Нарушал тишину только лёгкий стук приборов. Я закончил раньше всех и сидел, наслаждаясь вкусом и запахом као, налитым в маленькую, словно светящуюся изнутри чашку.
По досье принцесса любила этот напиток. Но ей разрешали его только с молоком или сливками. Она допила сок и нетерпеливо ёрзала, поглядывая на меня и, наконец не выдержала:
– А можно мне это? – и с такой мольбой посмотрела на чашку в моей руке, что я готов был отдать её прямо сейчас.
– А ты знаешь, что это? – тут же поинтересовался брат.
– Нет, – немного нахмурилась девочка.
– А почему просишь? – не отставал он от неё, пытаясь разговорить.
– Мне нравится запах того, что вы пьёте, – захлопала ресничками девчушка и надула губки.
Я не выдержал и налил ей половину чашки крепкого као и подал. Попробовав, она положила ложечку сахара и попросила молока или сливок, что я ей и добавил. После первого же глотка у неё появилась счастливая улыбка. А я пропал, поняв, что готов убивать только за то, что у этого ребёнка какой-то урод украл радость и счастье из глаз.
Пока слуги убирали со стола она ходила по кабинету, разглядывая и трогая всё своими маленькими пальчиками. Мы с Даром наблюдали за её поведением. У нас не было своих детей, поэтому сказать, что-либо по её поступкам и манере держаться, мы не могли. Потом её заинтересовало окно и парк за ним. Она подлезла под гардины и облокотившись о подоконник подпрыгивала, рассматривая цветник внизу.