Что-то неуловимое поднималось из глубины синих глаз, меняло их обреченное выражение, плавило застывшую печаль:
— Катенька? Моя Катенька!
Его пальцы скользят по ее лицу, обрисовывая его контур, ласково касаются подбородка. Он обнимает ее, крепко прижимая к себе, будто навеки желая оставить ее рядом. Катя чувствует, как теплые слезы катятся по ее щекам, обнимает мужа, поглаживая его по спине. Они стоят так, наверное, очень долго. Сложно судить о времени, находясь в безвременье. Потом Максим вдруг отстраняет ее, с ужасом вглядываясь в глаза:
— Ну как же так, Катя? Если ты здесь, значит, тоже умерла? Такого не должно было случиться, ты должна была жить еще долго, растить нашего сына, выдать замуж Наташу! Как могло случится, что ты здесь, как?
Катя улыбается, в ней еще живет радость из-за встречи с мужем, а собственную гибель она уже давно прочувствовала и смирилась с ней.
— Пойдем, по дороге я расскажу тебе обо всем, а ты поделишься со мной своей историей.
И они шли и говорили, говорили. Мимо них шагали десятки и сотни таких душ, погруженных в глубокие раздумье или растерянно осматривающихся в новом для себя мире. Лишь Катя с Максимом шли, взявшись за руки и делясь друг с другом своими воспоминаниями.
— Годунова совсем занесло в его жажде быть всегда первым, иметь все самое лучшее. У него и прежде это иногда проявлялось, а когда он стал Императором — то и вовсе не мог терпеть, если его желаниям противоречили. Наша с ним дружба на том и закончилась, я застал однажды его со своей невестой, нам немного оставалось до свадьбы, он же не смог вытерпеть, чтобы не наложить свою руку на то, что было моим.
— Я где-то читала, что всякая власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно. Мне страшно представить, каким тираном может стать твой бывший друг, если не одумается.
А ведь там остался наш сын, Наташа, наши друзья.
Максим остановился, нежно привлек к себе жену и принялся целовать ее, Катя с радостью отвечала ему. Они сели на траву под раскидистым деревом, Максим обнимая Катю, признался:
— Мне не жаль теперь уже, что Годунов попользовался Агатой, бывшей моей невестой. Она оказалась слаба против искушения. Но мне жаль безмерно, что он обратил внимание на тебя, Катенька, ты осталась верна мне, любимая, но он погубил твою жизнь, а ты еще так молода!
— Не нам его наказывать, Макс, Боги решат его участь. А может статься и так, что он поймет и станет иным, ведь на плечах его державные заботы. А нам с тобой лишь бы быть вместе, даже здесь, в Нави.
— Да, лишь бы с тобой, любовь моя, лишь бы с тобой.