– Да как же я его отпущу? Он же мне как внучок! Эх, не понимаешь ты ничего… – махнула рукой.
– Так вам просто ску-у-учно, – улыбнулась я. – А давайте я вам кино покажу! На телефоне.
– Насмотрелась я ваших кино – зрение посадила. Хотела кота? Иди выгуливай, – вручила Степаныча и хлопнула дверью.
– Но он не кот! – захныкала я, чувствуя, как острые когти впиваются в руку.
Яга проигнорировала. Из трубы повалил дым, и я, наученная трёхдневным опытом поняла, что лучше мне идти гулять. Яга то начала сердиться. Чем это чревато спросите вы? Не знаю и знать не хочу. Достаточно мне и того, как старуха по-доброму в прошлый раз одарила меня геморроем – я всё же думаю, это он был. Так что ладно, ноги отлипли, Степаныч смотрит зло, но вроде кусать не собирается, пойду. Погуляю. Ну и осмотрюсь заодно получше. Может, что-то упустила из виду, и тут где-нибудь найдётся портал или магический клубок, или хоть что-то, способное вывести меня из этой дурацкой сказки.
– К болоту не ходи! – гаркнули мне из окошка.
Я промолчала, а про себя решила: вот принципиально попрусь именно туда – назло старой. И Степаныча помою, если надо – тоже назло. Что я, зверей не мыла? Мыла, знаете ли. Кошек, собак, хомяков и ежа. Да-да, колючего, совершенно не подходящего на роль домашнего зверька, но безумно милого. Подруга моя, Анька, та самая, с которой мы в тот злополучный день встречались, любительница всякой живности со времён школы. Кого у неё только не было! И пушистые кошки, и лысые; собаки от карманных до монстроподобных, вроде того же дога – пёс Марик был, конечно, симпатяжкой, но крушил всё вокруг, пугая своим неудержимым, хотя и добродушным нравом не меньше веса в сорок килограммов, и это при моих-то сорока восьми. Рассказывать, скольких трудов и литров пота мне стоило искупать этого зверя?
А до этого, классе так в пятом у Аньки был попугай: обычный волнистый, но вредный до жути. Клювом своим мне в руку постоянно тыкал и причём больно так, иногда до крови. Так вот, водные процедуры эта птица не любила ужасно, а вот пачкаться – очень даже: как выпустят по квартире полетать, а делали это часто, так обязательно в гуашь залезет, пока Анька рисует. Она у нас художница и не от слова «худо»: такие картинки создаёт – залюбуешься. Как-то раз она мой портрет взялась писать, так вышло лучше, чем в жизни: внешность симпатичнее, взгляд такой с поволокой. В общем, талант.
Но зверьё своё мыть просила этот талант меня. Я когда попугая отмывала, любителя красок, чтоб его, мама из Инстаграма… все матерные слова вспомнила, даже тех, которых не знала, а вы знаете, я не матерюсь, а если и сквернословлю, то в особо затруднительных жизненных ситуациях. Так что выкупать Степаныча для меня не угроза. Пусть Яга не надеется: таким меня не испугаешь.