— Как же ты яму-то не рассмотрела? — справедливо удивился Елисей. Вот уж что не заметить сложно.
— Да я на солнце любовалась, — на этот раз Василиса все-таки хлюпнула носом. — Может, знаешь про неполное солнечное затмение?
— Знаю. У нас летом было. Часть солнца только закрывало.
— Вот и у нас часть. Я на него и смотрела… через облака. Очки от солнца дома оставила, и темного ничего не было. Вот и не разглядела, что под ногами.
— Зато теперь понятно, почему тебе удалось к нам попасть, — царевич немного неуклюже обнял девушку, погладил по плечу, утешая. — Жрецы Ярилины мне как-то рассказывали, что есть много миров. И когда в двух из них одновременно падает тень на солнце, то грани размываются, и обитатель одного мира может попасть в другой. Только у нас такого, насколько я знаю, никогда раньше не было. Для того нужно еще сильное колдовство или молитва. А кому охота невесть что в свой мир призывать.
— Вот Мария Данииловна и намолилась, — вздохнула девушка.
— Да тут не только молитва, раз оно так все обернулось, тут и колдовство сильное должно быть, и жрецы руку приложить могли. И как же ты теперь? — Елисей заглянул ей в глаза. — Яга с Кощеем могут попробовать тебя домой воротить. Если понадобится, еще и из жрецов кто к богам взывать станет, чтобы помогли дверь приоткрыть.
— Нет, — Вася покачала головой. — Домой мне пути нет. Яга карты раскидывала да воду смотрела. Раздвоило меня как-то. Одна я сюда провалилась, а другая препятствие заметила да обошла. Так что жить мне теперь с вами, если казнить не решите.
— А за что казнить-то? — искренне удивился мальчишка. — Ты и так будущая Яга, в тебе дар открылся. Если еще и знания твои прибавить — и вовсе равных тебе ведуний не будет, разве что дочь твоя, которой ты все знания передашь, включая те, что нам ведать заповедано.
— Это ты сейчас так говоришь, — заметила попаданка. — А лет так через десять-двадцать, когда сам править будешь, еще неизвестно, как все изменится.
— Вась, даю слово наследника, что никогда не причиню тебе вреда сам или через третьих лиц, но буду защищать, насколько это в моих силах, и будут мне все боги свидетелями.
Гром не грянул, молния не сверкнула, но чувствовалось, боги приняли эту клятву и покарают того, кто ее нарушит.
— Да я и так тебе верила, — покачала головой ученица бабы Яги.
— И все равно. Так-то ты права, мало ли кому что в голову придет. Встанет какой боярин утром не с той ноги, не понравится ему твое зелье опохмельное, и решит извести тебя. А тут раз и воля царская преградой встанет.
— Вообще-то лучшим зельем с похмелья рассол считается, даже в моем мире при наличии выбора все его предпочитают.