— Что? Костя? — тут же всполошилась Яга. — Где Костя?
— Показалось ей, бабушка, — поспешил сказать Елисей, после чего нагнулся к невесте и что-то прошептал ей на ухо. Девочка задумалась, потом кивнула.
— Да, я, наверное, ошиблась, — уверила принцесса Ягу. — Я еще так плохо различаю людей в местных одеждах. Это мог быть простой воин.
— Жаль, — вздохнула кощеева нянька, после чего вновь переключила свое внимание на младшую гостью. Та уже начинала зевать, и нужно было думать, где и как укладывать ребенка на дневной сон.
— Ой, мороз, мороз, — плыло над площадью возле царского терема. Кучка баб только что не висела на заборе, наслаждаясь ладным исполнением трехголового змея. Сам Горыныч сидел на царском дворе перед большим костром, а шеи его были замотаны теплыми шарфами. Делать было нечего, вот он и нашел способ скоротать время с пользой для себя. То, что его потеха оборачивалась прекращением дел у остальных, Змея не волновало.
Впрочем, едва распахнулись ворота, и Кощей с Василисой оказались внутри, головы резко замолчали. А потом дружно радостно взревели:
— Василиса! Вася! Васька!
— Привет, Горыныч, — девушка спрыгнула с коня, после чего смело позволила себя обнять. — Веселые шарфики. Откуда?
— Так, это, царевны, — внезапно смутился змей. — Ну, кто вязал, не знаю, а подарили они, после того, как я им колыбельные ночью пел.
Василиса улыбнулась. Шарфы были оригинальными. Один — в сине-зеленую вертикальную полоску, другой в красно-серую поперечную, третий в черно-желтую клетку. Смотрелось все это на змее так трогательно, что, не будь он таким большим, сама девушка с удовольствием потискала бы его.
— Осталось еще шапки и на хвост футляр, — улыбнулась она, выбираясь и горынычевых объятий.
— Да нам не холодно, — заметила средняя голова.
— Мы — создание огнедышащее, — поддержала правая.
— А шарфики, чтобы до Рождества с голосом ничего не стало, — заметила левая.
— А костер откуда? — заметила Василиса.
— Это мы чихнули случайно, — тихо созналась левая голова.
— Боярин какой-то тут проходил. Аромат от него… — подтвердила правая.
— Вот и подпалили чего-то, — вздохнула средняя.
— Погоди, Горыныч, — подошел к ним Кощей, отдававший коня работникам. — Какой такой боярин? Ведь приказано было всех со двора убрать.
— А мы откуда знаем? — развел передними лапами, а заодно и крыльями, Змей. — Ты ускакал за своей зазнобой, а он и идет откуда-то. Сам важный такой, в кафтане, в шапке аршинной, как водится, с посохом золоченым, надо полагать, тяжеленным. Того и гляди как приложит, так и отдашь Богу душеньку, — Горыныч перекрестился. — Бородища до пояса, рожа недовольная. Все как у всех, в общем. Вот только воняет от него, словно неделю пил беспробудно. При это сам трезвехонек. Мы его образумить пытались, а он только зыркнул на нас, да как дыхнет. Вот мы и чихнули.